Последние отзывы

  24  

И Шеннон сдалась, понимая, что то, к чему он ее готовил, все равно произойдет. А она… что ж, она хотела Луку, а еще – чтобы сегодняшний вечер продолжался вечно, чтобы прошлое совсем исчезло, а печальное завтра никогда не наступило.

Когда они вышли из ресторана, Лука накинул Шеннон на плечи свою куртку и снова нежно обнял ей, но по дороге к машине вдруг оставил ее, пробормотав извинения, и исчез в одном из маленьких магазинчиков. Через несколько минут он снова появился, неся в руке коробку, которую вручил Шеннон. Это были шоколадные трюфели, что еще больше подтвердило его намерения, потому что два года назад они всегда кормили друг друга трюфелями, отдыхая после любовных утех.

Значит, Лука хочет воскресить волшебство их совместного прошлого. Шеннон была так смущена, что лишь краем глаза отметила, как другой рукой он сунул что-то маленькое в карман.

Когда они сели в машину, девушке казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Войдя в дом, они молча прошли к лифту. Лука нажал кнопку вызова и одновременно притянул к себе Шеннон.

– Ты вся дрожишь, – сказал он и, не дав ей ответить, прильнул к ее губам.

Они целовались так страстно, что Шеннон не заметила, как приехал лифт. Лука ввел ее в кабину, активировал карту-ключ и сжал руками ее бедра.

Она не отпихнула его, не сказала «нет», так почему же начала испытывать такое жгучее беспокойство по мере того, как они приближались к квартире?

Двери лифта открылись, и они вышли. Шеннон огляделась.

Все было так же, как всегда. Инкрустированный паркет, Аполлон, стоящий у арки, мягкий свет…

Она шла вперед на ватных ногах. Наконец Лука, следовавший за ней, развернул Шеннон лицом к себе, поймал ее взгляд, и все исчезло прошлое, настоящее, два года разлуки. Осталось только горящее обещание в глазах Луки. Он снял куртку с ее плеч и бросил на ближайшее кресло. Потом мягко провел ладонью по рукам, по дрожащей спине и снова завладел ее ртом.

Они двинулись в ее комнату, и через секунду дверь скрыла их от всего остального мира. Шеннон положила коробку с трюфелями на комод и обняла Луку за шею. Ее губы приоткрылись, приглашая его к новым поцелуям, и он с восторгом принял это приглашение.

Они целовались целую вечность, погружаясь в густой чувственный туман. Наконец Лука начал медленно расстегивать молнию на платье, попутно лаская ее гладкую, как шелк, спину. Манжеты на рукавах оказались слишком тугие, и ему пришлось приложить усилие, чтобы расстегнуть их.

Затем он взял ее руки и поцеловал запястья, как будто просил прощения за это маленькое насилие… потому что насилию не было места в этой комнате. Оно осталось в прошлом, когда он набросился на нее в ярости, не в силах сдержать страсть.

Платье скользнуло на пол, и Лука завел руки за спину Шеннон, чтобы расстегнуть бюстгальтер.

Красивые кружевные чашечки обнажили нежные полукружья грудей с тугими розовыми сосками.

Он лизнул один из них, и Шеннон вскрикнула от удовольствия, откинув назад плечи и прижимаясь грудью ко рту Луки.

Лука тихо засмеялся: она всегда была восхитительной, чувственной любовницей. Он переместил свой язык на другой сосок и вызвал точно такую же реакцию.

Его руки, слегка касаясь, двигались по атласной коже, нежно трогая ее тело, затем он прижал бедра Шеннон к своим, и она почувствовала его возбужденную плоть.

– Раздень меня, – сказал он.

Шеннон открыла глаза и с трудом сфокусировала зрение. Сладострастная улыбка сирены появилась у нее на губах. Она расстегнула несколько пуговиц на его рубашке, обнажив мускулистую грудь, и провела пальцами по темным курчавым волосам, покрывавшим смуглую кожу Луки. Рубашка упала, а Шеннон уже расстегивала его брюки, чтобы ее ладонь могла проникнуть внутрь.

Прикосновение, не похожее ни на какое другое… Лука на секунду закрыл глаза, и волна желания захлестнула его. Зарычав, он схватил Шеннон, поднес к кровати, нагнулся, чтобы скинуть покрывало, и положил ее на прохладную белую простыню. Лука начал срывать с себя остатки одежды, а Шеннон чувственными движениями сняла тонкие чулки и голубые трусики. Длинные ноги скользили по белому полотну, дразня Луку соблазнительными изгибами дивного женского тела.

Наконец он лег рядом с ней и впился губами в ее алчущий рот.

Забыв обо всем на свете, они целовались, касались друг друга, перекатывались на кровати.

– Ты мне нужен, нужен, нужен, – повторяла она снова и снова, до тех пор пока у него голова не закружилась от охватившего его триумфа, от осознания собственной значимости.

  24