Лёгкий, ненавязчивый романчик 
44 
Толик прочитал список. Наморщил лоб, немного подумал, а потом принялся рыться в той самой ванне, в которой не удалось искупаться Марине. Находя очередную железку, он отчеркивал один из пунктов в списке.
Через двадцать минут перед Святославом высилась кучка непонятных хреновин и лежал список, в котором осталось всего два пункта.
— Этого у меня нет, — ткнул в верхний пункт Толик. — И я знаю только одно место, где такое можно достать. А что такое «трансцикличный конденсатор», я не знаю. Значит, такого не существует.
— Извиняюсь, — извинился Моручи. Трансцикличный конденсатор он уже добыл, развинтив станер. — Забыл вычеркнуть. Значит, только два урановых компенсирующих стержня. Где их можно достать, говоришь?
— На атомной станции, — махнул рукой Толик. — На любой.
— Блин, Эдуардыч, а поближе нет? — дружески положил ему руку на плечо Денисов. — Ну ладно тебе, не жмись, блин, мы ж тебя не обидим… А? А?
— Извини… кто бы ты ни был… — равнодушно пожал плечами Толик. — Уран — металл редкий, его можно достать только по спецзаказу.
— А в свободной продаже нет? — недовольно скривился Моручи. — Аллах, до чего же примитивный мир…
— Да вот такой, — зевнул хозяин квартиры, продолжая ковыряться в программе. Трое нежданных гостей воспринимались им исключительно как досадная помеха, мешающая основной работе.
— Эдуардыч, а можно мы у тебя переночуем? — потыкал его в спину Николай.
Хакер только передернул плечами. Ему было все равно.
Ночью в квартире Анатолия Зверева никто не спал. Все ушли в работу.
Толик вообще обычно засыпал только под утро, положив голову на клавиатуру. Компьютер при этом оставался включенным — Толику нравилось потом читать, что его голова напечатала во сне. Это неизменно оказывалась несусветная белиберда, но он верил, что однажды таким образом создаст шедевр. Если уж обезьяна может[5]…
Моручи всю ночь продолжал собирать свой прибор. Однажды он уже делал такой — в школе, на лабораторной по физике. Еще с тех дней у него в голове засела фраза учителя: «Это самый простой механизм, какой только можно вообразить. Даже последний дикарь смог бы его собрать». Учитель, конечно, перегнул палку — если бы Святослав попал хотя бы в середину двадцатого века, ему попросту не хватило бы запчастей. Собственно, ему и сейчас могло их не хватить — в конце концов, трансцикличные конденсаторы изобрели только в двадцать втором веке, а энергизаторы — так вовсе только в тридцать первом.
Денисов сварил на всех пельменей — больше в холодильнике ничего съедобного не нашлось. Конечно, еще там было пиво самых разных сортов. В алюминиевых банках, в стеклянных бутылках, в пластиковых бутылках, и даже одна пятилитровая банка из-под соленых огурцов. Общий литраж — что-то около тридцати восьми. Николай даже предложил как следует спрыснуть общее знакомство. Но Марина, оказывается, из всех спиртных напитков признавала только шампанское и дорогие французские вина. А Моручи вообще не пил — Аллах-де запрещает…
— Да ладно тебе, капитан! — с укором посмотрел на него Денисов. — Ну че за хрень — непьющий космонавт! Ходячий прикол, е-мое! Да может его еще и нет — Аллаха твоего!
— Есть, — уверенно заявил Святослав. — Доказанный научный факт. Ты думаешь, я бы стал молиться тому, кого нет? Нет, сержант, Аллах существует…
Денисов очень удивился и сначала не поверил. Потом все-таки поверил. А потом задумался, не принять ли ему ислам. Моручи эту мысль горячо поддержал.
— Просто скажи три раза подряд «Ла-иллаха-илла-а-лаху ва Мухаммадун расулу-лахи!», — предложил он. — Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед — пророк его! У нас с этим просто — каждый в любой момент может перейти в ислам.
— А обрезание будут делать? — с испугом схватился за причинное место Николай.
— Хеббриды обрезание не делают. Давай, сержант, принимай ислам, не пожалеешь! В Джанну попадешь, — посулил Моручи. — Там хорошо!
— И-эх, ладно! — махнул рукой Денисов. — Ла-иллаха-илла-а-лаху… как ты там говорил?.. Блин, я забыл уже…
Моручи терпеливо повторил волшебные слова еще раз.
— Ла-иллаха-илла-а-лаху… — снова начал Николай. И снова остановился. — Погодь-ка, капитан, так мне че ж — пить нельзя будет?!
— Капли в рот! — сурово нахмурился Святослав. — Страшный грех!
— Е-мое, не, блин, я тогда еще подумаю… — резко стушевался воришка. — Может, потом как-нибудь…
— Смотри, умрешь неверным — пожалеешь, — пожал плечами капитан.
44 
