Лёгкий, ненавязчивый романчик 
112 
Моручи хватило одного взгляда на голограмму, чтобы узнать ее.
— Громенко, — усмехнулся он. — Ну что ж, лучших бойцов мы можем больше не бояться — все остались в Твери. И это что — все, кто работал на Куросаву?
— Похоже, что все, — пожал плечами Ежов. — Если были и другие, о них здесь не говорится.
— Любительщина… — неодобрительно покачал головой капитан. — Топорная работа. Вот если бы яхотел себя убить, я бы уже давно был мертв…
— Естественно, — согласился Михаил, вспомнив, как почти то же самое говорил Койфман. — Самого себя убить легко.
— Это что — шутка? — подозрительно посмотрел на него Святослав. — Тогда отставить — для юмора у нас есть специально отведенное время. См режим дня.
— См? — переспросил Ежов.
— Ну, это сокращенно от «смотри».
— А обязательно было всех убивать? — неодобрительно осмотрел побоище Михаил. — Можно было и в плен кого-нибудь взять…
— Они первые начали. А когда стреляешь в кого-нибудь, не удивляйся, если он начнет отстреливаться, — с мудрым видом индийского гуру проговорил капитан. — И вообще — имперцы пленных не берут. Что нам с ними делать? Информацию мы и так всю скачали, выкупа за них не получишь, а просто отпускать — глупо. Нам не нужно, чтобы Куросава узнал, что мы все знаем. Согласен со мной?
Ежов с сомнением дернул щекой, но промолчал.
Экипаж «Вурдалака» в кратчайшие сроки перегрузил с поверженного звездолета все мало-мальски ценное в «Борей». Ценного оказалось не слишком много — филерский корабль шел практически порожняком. Хотя Соазссь обыскал все каюты, словно хомяк — амбар с зерном.
Жадный хуассин забрал все до последней монетки. Даже коллекцию вкладышей из шоколадок «Holden Lingh», найденную в какой-то каюте. Кстати, вкладыши были очень красивые, движущиеся голографические трехмерники. Цикл назывался «Разумные существа», и включал в себя две тысячи триста основных рас Млечного Пути. Хотя в коллекции, собранной кем-то из членов умерщвленного экипажа, была всего лишь девяносто одна картинка.
— Странно, что в их экипаже только люди, — растянул губы в задумчивой улыбке Койфман, последним покидая борт погибшего корабля. — Обычно даже на военных звездолетах есть хотя бы двое-трое чужих…
— Чужой — оскойбительное название, — укоризненно просвистел Соазссь. — Надо таки быть космополитечнее, йебе Аайон.
Глава 17
О, уже три часа!
Ежов неуверенно летел по коридору, то и дело во что-нибудь врезаясь. Где-то там, в недрах «Вурдалака», Рудольф чинил установку искусственной гравитации. Но пока он ее не починил, в корабле царила невесомость.
И это оказалось совсем не так здорово, как выглядит на посторонний взгляд. Сначала, конечно, свободный полет кажется забавным, но потом развлекаться надоедает и начинаешь понимать, что просто жить в невесомости очень неудобно. Нет, если приноровиться, то, конечно, можно существовать и в таких условиях — человек ко всему привыкает. Но пока не привык, это сильно раздражает.
К примеру, в невесомости очень трудно передвигаться. Шевелиться нужно очень осторожно — достаточно самого ничтожного движения, чтобы полететь… чаще всего совсем не туда, куда нужно. Несмотря на пропажу веса, масса и плотность никуда не исчезла, поэтому удары о твердые поверхности остаются все такими же болезненными.
— Уи-и-и-и!!! — донесся восторженный вопль. Ежова нагонял Денисов, резко загребая руками, как пловец брассом. Он приспособился к новым условиям с поразительной скоростью. — Вот это я понимаю, это круто! Реально чувствуешь, что в космосе! Блин, Петрович, по натуре круто!
— А ну, с дороги, придурки! — словно ракета, пролетела мимо Джина.
Вот у нее уж точно не было никаких проблем — десантница всю жизнь провела, выделывая разные акробатические трюки в нечеловеческих условиях.
— Слышь, Петрович, как ты это терпишь? — посмотрел ей вслед Николай.
— А ты?
— А я и не терплю! — гордо ответил Денисов. — Вон, зырь — я ей на спину харкнул! А ты вон какой здоровый — врезал бы ей разка, шоб знала свое место!
— Думаешь, я не пробовал?
— И че? — живо заинтересовался Николай.
Ежов осмотрелся вокруг, убеждаясь, что поблизости никого нет, и рассказал Хорьку о том, как легко этот черт в юбке (фигурально выражаясь — юбок Джина никогда не носила) победил его при первой встрече. И потом тоже…
112 
