очень нудно 
65 
— Как же ему помочь?
— Если бы я знал! Критиковать, читать нотации бесполезно. Сочувствие только злит его. Я уж не говорю о том, как он рискует, объезжая этих сумасшедших быков. Для родео он уже слишком стар.
— Может быть, поэтому он туда и стремится, — задумалась Девон. — Умереть. Родео — разновидность самоубийства.
— Бог мой! — Лаки обнял Девон и уткнулся ей в грудь. — Если я когда-нибудь тебя потеряю…
— Ты меня никогда не потеряешь.
— Я уже терял тебя после нашей первой ночи и чуть не свихнулся, пока не обрел снова.
Девон откинулась назад и с любопытством поглядела на него.
— Чуть не свихнулся? Надо же, а я и не знала.
Несмотря на смерть Тани и тяжелое положение «Тайлер Дриллинг», Лаки не утратил оптимизма.
— Ну, я тебе много о чем еще не рассказывал.
— Да?
— Да…
— Например?
— Например, я еще никогда не говорил, что в очках ты очень сексуальна.
Она закрыла лицо руками.
— Мальчики не любят девочек, которые носят очки.
— Я люблю всяких девочек.
— Да, мне говорили об этом.
Он привлек ее к себе и, сгорая от страсти, начал целовать. Пуговицы ее блузки не составили для него преграды. Когда ее груди оказались у него в ладонях, Девон стянула с него джинсы и стала щекотать его чресла бутоном розы.
— Спасибо тебе, мой цветочек, — нашептывала она, слегка покачивая в руке стебель.
— Надеюсь, я хорошо тебя всему обучил? — задыхаясь от необычного ощущения, спросил Лаки.
— То есть?
— Хочется верить, что мы не станем подниматься в спальню…
Ни слова не говоря, Девон опустилась на ковер и притянула мужа к себе. Спустя какое-то время они без движения лежали рядом — обессиленные и счастливые.
— Вот так статью мы с тобой сочинили! — засмеялся Лаки.
Девон взяла его правую руку, поцеловала и положила к себе на грудь.
— Чувствуешь, как бьется сердце? Каждый его удар — это моя любовь к тебе, и я не знаю, как бы существовала без тебя в этой жизни!
Лаки заглянул жене в глаза и увидел в этих глубоких зеленых озерах отражение своей собственной любви. Девон была умна, чувствительна, она его любила, она была прекрасна, она была сексуальна, она щедро и открыто дарила ему себя.
— Черт! — сказал он умиротворенно. — Неужели кого-то удивляет, что меня зовут Лаки, Счастливчик?
65 
