Последние отзывы

  78  

— А я и не надеюсь.

По какой-то необъяснимой причине ей захотелось прямо здесь, на кухне, наброситься на него с кулаками.

— Нет, надеешься! Надеешься, что я позволю тебе переспать в моей постели.

— Нет, черт возьми, нет! — выкрикнул он. У него тоже иссякло терпение. До сих пор Хантер только и делал, что сдерживал себя, действовал медленно, осторожно, в час по чайной ложке, словно разыгрывал сложную шахматную партию. Но проклятое тело не хотело слушаться разума. Оно находилось в состоянии повышенной боеготовности с того самого момента, как он, прибыв в Брекенридж, увидел ее в ресторане. — Да, я хочу попасть в твою постель. Но могу ли я надеяться на это? В этом я как раз и не уверен. Я не знаю, на что мне надеяться. Я в тумане!

— Почему ты говоришь мне все это?

— Почему? Да потому что сам не знаю, что со мной творится. Знаю только одно: таких вещей, непростых и странных, со мною никогда еще не происходило. С первого дня нашей встречи ты только и делаешь, что бросаешь меня то в кипяток, то в ледяную воду.

— Зачем же ты тогда сюда явился?

— Чтобы немного разрядиться.

Гнев Хантера только раззадорил ее.

— Ну хорошо, предположим, я согласилась бы лечь с тобой в постель. И что после этого?

— После этого я продержал бы тебя в постели не меньше месяца.

Красные капли соуса упали с деревянной ложки на пол. Нетерпеливо сунув ее обратно в кастрюлю, Хантер решительно шагнул к Кари.

— Еще ни перед одной женщиной я не метал бисера столько, сколько перед тобой. И знаешь что? Мне это уже начинает надоедать! Я уже устал взвешивать каждое слово, все время опасаясь, что оно может быть неверно тобою истолковано.

Схватив женщину за плечи, Хантер рванул ее к себе, так что их тела столкнулись.

— А теперь мне плевать. Плевать на то, что ты можешь об этом подумать. Но знай: вот что я чувствую сейчас. — Он прижал ее к своим бедрам. — Я хочу тебя, Кари! Хочу до безумия, хочу видеть тебя обнаженной, такой же самозабвенной, какой ты была сегодня, когда мы вместе валялись на траве. Но только теперь мне хочется быть глубоко внутри тебя, чувствовать то же, что чувствуешь ты, стать частью твоего мира. Вот!.. Наверное, ты сочтешь меня слишком грубым, неотесанным, зато в неискренности упрекнуть не сможешь. Ну что, доходчиво я выразился? Я знаю, ты любишь выслушивать только то, что тебе нравится, а стоит кому-нибудь только заикнуться о чем-то менее приятном, как ты сразу же затыкаешь уши. Но теперь-то уж я спокоен: на сей раз ты вряд ли сможешь просто отмахнуться от моих слов.

Он выпустил ее из объятий столь неожиданно, что она чуть не упала. Еще раньше Хантер заприметил в кухонном буфете початую бутылку скотча. Вот что ему сейчас пригодится. Налив себе в стакан изрядную порцию, он проглотил виски залпом.

Кари начал разбирать смех. Подобные излияния были ей в диковинку, а потому показались забавными. Томас никогда не терял самообладания, неизменно оставаясь любезно-отстраненным. Хантер был совсем другим — в его гневе было столько же страсти и огня, сколько и в поцелуях. И ей хотелось заставить его повернуться к ней лицом, изо всех сил закатить ему оплеуху… А потом поцеловать — с той же пламенной страстью.

— Хантер…

— Что? — огрызнулся он не оборачиваясь.

— Скажи мне, когда можно будет накрывать на стол.

Не без некоторых усилий, конечно, но ей все же удалось утихомирить его. И к тому времени, когда стол был накрыт, ее приятель был снова в добром расположении духа. Открывая вторую бутылку вина, он сыпал шутками и благосклонно улыбался, когда Кари хвалила спагетти его приготовления. Нрав его был переменчив, но без угрюмости, и это ей в нем нравилось.

Убрав после ужина грязную посуду, они снова взялись за головоломку. На сей раз Хантер не спешил проявлять прыть, предоставляя ей самой неспешно обдумывать каждый ход. Он же довольствовался в основном тем, что следил за ее губами, шевелящимися в глубоком раздумье. Ему нравилось смотреть на ее волосы, падавшие ей на лоб, и ее руку, рассеянно отбрасывающую их назад.

Поужинав, они перенесли свечи на ломберный столик. Неровный свет освещал хрупкую фигуру Кари, склонившуюся над головоломкой. В золотистом мерцании кожа ее обнаженного плеча казалась теплым бархатом, в который уже раз пробуждающим в нем желание прикоснуться к ней. Ему хотелось завладеть женщиной целиком, чтобы познать, какова она на вкус…

Если бы ему предложили назвать самую возбуждающую вещицу в ее гардеробе, то он, не раздумывая, остановил бы свой выбор именно на этой кофточке. Как и прежде, она ничего не надела вниз. Каждый раз, когда Кари шевелилась, приходили в движение и ее груди. Она была в высшей мере сексуальна, вовсе не пытаясь такой предстать. Секрет ее чар таился в ее природной утонченности.

  78