Последние отзывы

  27  

Вот и кремль. Конвоир провел Савку на второй этаж бывших архиерейских покоев, открыл дверь, обитую черной кожей, и ввел в кабинет, где юнгу поджидал капитан в сухопутной гимнастерке и широких галифе. Без всяких предисловий он стал орать на Савку:

– Тебя зачем привезли сюда?! Чтобы ты панические слухи распространял?! От горшка два вершка, а уже вредительством занимаешься на руку врагу? Ты эти штучки брось… Каких еще шпионов ты выдумал? Приснилось тебе? Ты злостные вымыслы оставь при себе. Небось от страха штаны прохудил, а теперь ходишь всюду и треплешься.

Савка дал капитану честный ответ:

– Мне было страшно. Не скрою. Но я не струсил.

– Не было никаких диверсантов! – настаивал капитан. – И никто вокруг тебя по лесу не шлялся… Выдумал черт знает что! А зачем же мы тут сидим, если враг под боком ходит?

– Нет, были, – ответил ему Савка. – И по лесу шлялись.

Капитан вскочил из-за стола, побледнел.

– Отвечать не умеешь! Повтори, что тебе сказано.

Давясь от обиды слезами, Савка повторил:

– Есть не было диверсантов. Есть никто не шлялся.

– Ну вот! – Капитан, довольный, вернулся за стол. – Это уже другое дело. А то городишь тут… Придется мне тебя задержать и проверить, чтобы ты больше честных людей не баламутил. Нашлись бдительные товарищи. Просили пресечь злостные слухи.

Савка тут же плеснул масла в угасающий костер:

– Он и ракету выпустил от склада боепитания.

– Кто выпустил? – снова взвился капитан.

– Да этот вот… как его? Не знаю кто.

– Опять ты в паникерство ударился? Звезда с неба скатилась, а тебе она со страху ракетой показалась.

Тут Савка не выдержал – разрыдался.

– Как звезда? – говорил он, всхлипывая. – Я же ленинградский, из блокады. На Международном жил… Там, знаете, как было? Из нашего же дома тетка, как только объявили воздушную, в одной рубашке на подоконник села – и ракету в небо! Я же зажигалки тушил, не пугался. Как же я могу спутать ракету со звездой? Это был враг! Если хотите правду знать, мне в жакте управдом говорил, что была бы его воля, он бы мне медаль «За отвагу» выдал…

Капитан почти с огорчением развел руками.

– Я тебе, дураку, как лучше хочу, а ты опять за свое… Чтобы такой город – Ленинград, и чтобы какая-то баба на подоконник садилась? Ты эти враждебные сплетни оставь в кармане, иначе я тебя живым отсюда не выпущу…

За спиной юнги вдруг хлобыстнула дверь, и Савкин мучитель вскочил, поспешно одергивая гимнастерку. В кабинет вошел (а точнее – ворвался!) капитан третьего ранга. Не обращая внимания на мальчишку, он набросился на капитана:

– Тебя зачем сюда прислали? Чем ты занимаешься?

В растерянности особист еще раз дернул гимнастерку.

– Прорабатываем… – произнес неуверенно.

– Чего прорабатываешь? Я тебя так проработаю, что ты завтра же в окопах за Кандалакшей проснешься.

– Вот… – показал капитан на Савку. – Можете посмотреть.

Капитан третьего ранга мельком глянул на юнгу, но, кажется, не понял, какая тут шла проработка. Сказал уже более спокойно:

– Почему мне ничего не было доложено сразу? Сейчас за Лапушечным озером берут диверсанта. Он при гранатах и при шмайсере. Отбивается отлично. Как зверь! Матросы будут брать сукина сына живьем и притащат сюда… Разберись!

Капитан сразу переменился.

– Этот вопрос я и выясняю, – сказал он, кивая на юнгу. – Вот и товарищ Огурцов подтвердит. Молод, а уже проявил похвальную бдительность на посту.

Капитан третьего ранга круто развернулся в сторону Савки.

– Из Савватьева? – спросил отрывисто. – Ну, ясно. Мне как раз на рассвете звонили рыбаки. Одна бабка встретила в лесу подозрительного человека. Молодец! – похвалил он Савку. – Хорошо служишь, юнга. Что надо отвечать в таких случаях… знаешь?

– Служу Советскому Союзу, – ответил Савка. В сторону капитана в галифе он даже не глянул.

– Иди. Тебе будет объявлена особая благодарность.

Особист распорядился, чтобы юнга не топал обратно тринадцать верст по лесу, и Савку отвезли домой на пикапе. Сопровождал его тот же солдат.

– Ну вот, – говорил он с лаской, – а ты, дурачок, ехал и боялся. Выпустили же тебя – не съели. Видать, послушался совета и не врал, а сказал правду…

Через день юнгам был зачитан приказ:

– Юнге Эс Огурцову за образцовое несение караульной службы объявляется благодарность с занесением в личное дело.

Эта первая благодарность за службу не доставила Савке никакой радости. Будто ему залепили крепкую оплеуху, а потом вдруг погладили по головке. Но эта благодарность открыла собой череду других, и они будут вспоминаться Савке совсем иначе, по-хорошему…

  27