Последние отзывы

  3  

— Что, холодно? — спросил отец. Он сидел у огня, держа Люси на коленях.

— Холодно, как у тролля в…

— Только посмей выругаться! — оборвала его мать.

Джек, усмехнувшись, плюхнулся на свое место перед очагом. Мать протянула ему чашу с сидром, и мальчик с наслаждением принялся греть руки.

— Овцы, небось, ягнятся, — заметил отец.

— Видать, — кивнула мать.

— Обожаю маленьких ягняточек, — проворковала Люси, обнимая ладошками чашу с сидром.

— А всё потому, что не тебе тащиться на луг искать милых крошек, — отозвался Джек.

— Так постановил Господь, — сказал отец. — Адам согрешил, засим все мы ныне вынуждены добывать хлеб насущный в поте лица своего.

— Аминь, — подхватила мать.

А Джек задумался про себя, с какой стати то, что произошло на заре истории мира, до сих пор не дает людям покоя. Сколько, интересно, должно пройти времени, чтобы наказание себя исчерпало? Ну разве не разумно было бы со стороны Господа, спустя лет этак с тысячу, объявить: «Ну ладно, ладно, хватит с вас. Возвращайтесь в Эдем»? Но вслух Джек этого, конечно же, не сказал. У отца религия — больное место; лучше его не задевать — того и гляди попадет.

Некогда отец мечтал стать священником, но его семья была недостаточно богата, чтобы заплатить аббатству сколько следует. Об этом отец сокрушался и по сей день, тем более что с изувеченной ногой труженику-селянину приходится куда как несладко.

Поездка на Святой остров осталась для отца самым светлым воспоминанием детства. Мальчика повезли туда в надежде на исцеление; и при виде монахов, живущих мирной, безмятежной жизнью, маленький Джайлз преисполнился благоговения. Им не нужно было тащить плуг по каменистой земле, не нужно было рубить лес в жутком темном лесу, прислушиваясь, не подкрадываются ли волки или — того еще хуже! — гоблины: такие, моргнуть не успеешь, сцапают мальчишку и сожрут с потрохами.

Но увы, излечить Джайлза Хромонога от увечья оказалось не под силу даже добрым монахам Святые отцы сделали всё что могли. Они угощали мальчика мягким белым хлебом и жареной ягнятиной, приправленной розмарином. А еще читали над ним молитвы в часовне с витражным оконцем, что на солнце переливалось всеми цветами радуги.

— Думаю, починю-ка я сегодня крышу амбара, — сказал отец.

Джек нахмурился. Это означало, что неблагодарная работа искать ягнят выпадет на его долю. Мальчик сунул оставшийся с вечера ломоть хлеба в овсянку. Если сухарь не размочить, его попробуй разгрызи. На зубах поскрипывал песок — темные, густо замешенные хлебы, что пекла мать, без песка вовеки не обходились.

— Пап, а можно я посмотрю? — спросила Люси.

— Конечно, родная. Только не сиди под лестницей. Это дурная примета.

«Еще какая дурная — отец, чего доброго, молоток ей на голову уронит», — подумал про себя Джек. Но вслух опять ничего не сказал.

— На этой неделе наша очередь кормить Барда, — напомнила мать.

— Я сбегаю, — тут же вызвался Джек.

— Еще как сбегаешь, — хмыкнул отец. — Даже и не надейся увильнуть: ягнята ягнятами, а к Барду сбегаешь как миленький.

Ну вот, всегда так, подумал про себя Джек. Он от всей души предлагает помочь — а отец вечно толкует его слова в худшую сторону. Впрочем, новое поручение Джека так обрадовало, что досаду как рукой сняло.

Мальчик поспешно дожевал хлеб с овсянкой, одним глотком допил горячий сидр — и стал готовиться к долгому дню. Напихал шерсти в свои худые башмаки, чтобы пальцы не мерзли. Обмотал ноги лишним слоем ткани, надел вторую рубашку, а поверх набросил плащ — тяжелый, зато теплый. Пропитанный жиром, плащ надежно защищал от дождя. Под конец Джек взвалил на плечи узелок с припасами.

— И смотри, не задерживайся, не докучай Барду, — крикнул отец вслед.

Ветер тут же взметнул плащ и набросил его мальчику на голову. Джек выпутался из складок и закутался поплотнее. Под ногами похрустывал иней. Воздух был кристально прозрачен; за лесом, на западе, Джек различал горы, и холодное море — на востоке. На прибрежном утесе притулилась древняя римская вилла, жилище Барда. Ветер трепал в клочки тонкую струйку дыма.

Джек всё гадал про себя, с какой такой стати старик надумал поселиться именно здесь. Дом давно пришел в запустение; сколько ни топи — всё равно от промозглой сырости не избавишься. Но, может, Барду нравится жить рядом с морем. Оттуда-то он и явился: приплыл на крохотном коракле — сплетенной из ивняка и обтянутой шкурами лодчонке, что подпрыгивала на волнах вверх-вниз, точно детская игрушка Просто чудо, что Бард добрался до берега живым и невредимым; надо думать, без магии тут никак не обошлось.

  3