Последние отзывы

  153  

«Ну и как прикажете влить напиток ему в рот?» — подумал Джек. Он шагнул вперед — и тут Отважное Сердце сорвался с его плеча и стрелой метнулся к старику.

— Вуд-дук! — взвизгнул Бард.

— Карр-карр-карр! — закаркал Отважное Сердце. Птица и человек со всего размаха врезались друг в друга и полетели на пол, точно пораженные молнией.

— Нет! — воскликнул Джек, бросаясь к старику. Глаза Барда были широко распахнуты, но дышать он не дышал — Мама! Что делать?!

— Мать опустилась на колени и, взяв Барда за руку, пощупала ему пульс.

— У него сердце остановилось!

— Ох, нет, нет, нет! — застонал Джек. А ведь он почти что успел!

— Влей-ка ему в рот этот свой мед поэзии или что там у тебя есть! — приказала мать. Она разжала Барду челюсти, и Джек опорожнил склянку. В рот старика вытекло с пол-ложки сверкающей жидкости. Джек встряхнул сосуд — и на горлышке повисла еще одна — последняя — капля.

— Больше нету, — прошептал он.

— Внезапно, словно пробуждаясь от глубокого сна, Бард вздрогнул — и открыл глаза.

— Джек, мальчик мой, — хрипло прошептал он.

— Ты вернулся! Ты вернулся! — За спиной у Джека послышалось хлопанье крыльев: Отважное Сердце пытался подняться с земли. — Власти Фрит пришел конец, господин. Ты в безопасности.

— Да знаю я, знаю, — отмахнулся Бард. — Звезды мои, ну и видок у меня! Меня что, никто не мыл?

— Мы пытались, — отозвалась мать, одновременно смеясь и плача.

Отважное Сердце, то и дело спотыкаясь, неуклюже ковылял по соломе. Крылья его беспомощно обвисли, словно он напрочь позабыл о том, как ими пользоваться.

— Что это с ним такое? — встревожился Джек.

— Он потянулся к ворону; тот злобно щелкнул клювом. И тут же, заорав, отпрянул к стене.

— Он что, спятил? — удивился Джек.

— Да нет же, просто снова стал самим собой. Перед тобой — самая обыкновенная перепуганная птица, — объяснил Бард, с помощью матери поднимаясь с земли. — Эти последние несколько месяцев дались ему непросто.

— Это еще почему? Он же был моим другом!

— Это я был твоим другом, Джек, — сказал Бард — Ты что, забыл историю про Беовульфа? Забыл, как я вселился в щуку? Когда Фрит меня выследила, путей к спасению у меня не осталось — кроме как перебраться в тело ворона. Вот я и поменялся с ним местами. Однако же вернуться оказалось весьма непросто — я был на волосок от смерти. Если бы ты не пробудил меня с помощью меда поэзии, мы с ним оба погибли бы. — Так это ты сражался с тролльим медведем? Это ты отговорил драконицу съесть меня? Это ты вернул обратно Люси?

— Ну, какие-никакие таланты за мной числятся, даже когда я птица, — отозвался Бард с более чем оправданной гордостью в голосе. — Мозги, сам понимаешь… Однако не списывай со счетов и собственных заслуг. Ты выказал замечательные способности. Просто-таки замечательные!

Джек так и зарумянился от похвалы.

— Подумать только: всё это время я пыталась урезонить птицу, — пробормотала мать.

— Птицу урезонить невозможно. Не настолько уж она смышленая, — ответил Бард, разминая пальцы рук и ног, словно заново к ним привыкая.

— Отважное Сердце, — пробормотал Джек. Невзирая на все объяснения Барда, он уже успел соскучиться по нахальному ворону. Ведь наверняка, когда в птичье тело вселился дух человека, кое-что от прежнего характера в птице всё же остается.

— Бедняге придется заново учиться летать, — вздохнул Бард. — Я оставлю его при себе, пока он не сможет снова жить на воле.

— Пойду-ка я согрею воды для мытья, — сказала мать.

— Еще одна проблема с птицами, — наморщив нос, сообщил Бард. — Птицу невозможно приучить проситься на улицу.

* * *

Они сидели под рябиной в узкой долинке. Чуть в стороне стояла клетка с Отважным Сердцем. Бард открыл дверцу, но перепуганный ворон даже не подумал выбраться на свободу.

— Летать-то он может, — вздохнул старик — Птица вполне здорова: ей просто уверенности не хватает.

Неподалеку мирно журчал ключ, питающий озерцо. Несколько пчел всё еще вились вокруг гладких серебристых веток, хотя рябина давно отцвела. Может, им просто нравилось это место: ведь здесь жизненная сила ощущалась особенно мощно.

— А как ты отыскал меня, господин? — спросил Джек. — Ну, после того, как меня схватили.

— Я летел и по дороге расспрашивал воронов. Вороны — те еще сплетники. Им ведомо всё, что происходит на белом свете. Тебя они, конечно, не знали, но викингский корабль, идущий вдоль берега, не мог не привлечь их внимания. Буря загнала меня в укрытие, так что я добрался до корабля не раньше, чем он повернул на восток — то есть на последнем длинном отрезке пути.

  153