Последние отзывы

  22  

Мы все дальше забирались в лес, пока не оказались на поляне. Здесь отец внезапно остановился и привязал свою лошадь к березе. Последовав его примеру, я тоже привязал Мезанотт к дереву и посмотрел вокруг. Поляна была обозначена лежащими по неровному кругу камнями, деревья над ними будто бы расступились, образовав естественное окно в небо. Я не был в этом месте очень давно, с тех пор, как уехал Дамон. Мальчишками мы любили здесь играть в запрещенные карточные игры с другими ребятами из города. Все знали, что эта поляна — место, где парни играют в азартные игры, девчонки сплетничают и все делятся своими секретами. Если отец действительно хотел сохранить наш разговор в тайне, лучше бы он позвал нас в таверну.

— Мы в беде, — начал отец без предисловий, глядя в небо. Я тоже посмотрел вверх, ожидая увидеть приближающуюся летнюю грозу, но небо было ясным и голубым, оно в очередной раз напомнило мне безжизненные глаза Розалин.

— Это не так, отец, — хрипло сказал Дамон. — Знаешь, кто действительно в беде? Солдаты, сражающиеся в этой Богом забытой войне. Проблема в войне, и еще в твоем постоянном стремлении всему противоречить. — Дамон в ярости топнул ногой так похоже на то, как это делала Мезанотт, что я едва удержался от смеха.

— Не перебивай меня! — закричал отец, потрясая кулаком перед Дамоном.

Я смотрел то на одного, то на другого, вертя головой, как на теннисном матче. Дамон возвышался над поникшими плечами отца, и я впервые осознал, что отец стареет.

Дамон упер руки в бока.

— Хорошо, поговорим. Послушаем, что ты скажешь.

Я ожидал, что отец начнет кричать, но он молча подошел к одному из камней и опустился на него; когда он садился, его колени хрустнули.

— Знаете, почему я уехал из Италии? Я сделал это ради своих будущих детей, ради вас. Я всегда хотел, чтобы мои сыновья выросли, женились и родили детей на земле, которой я владею и которую люблю. И я действительно люблю эту землю и не собираюсь сложа руки ждать, когда ее уничтожат демоны, — говорил отец, отчаянно жестикулируя. Я отступил на шаг, а Мезанотт протяжно и жалобно заржала. — Демоны, — повторил он, стараясь нас убедить.

— Демоны? — фыркнул Дамон. — Это больше похоже на крупных собак. Разве ты не понимаешь, что подобные разговоры приведут к тому, что ты потеряешь все? Ты говоришь, что хочешь для нас хорошей жизни, но ты всегда решаешь за нас, как нам жить. Ты заставил меня пойти на войну, Стефана заставил обручиться, а сейчас заставляешь нас обоих поверить в твои сказки, — Дамон сорвался на крик.

Я виновато посмотрел на отца. Я не хотел, чтобы он знал, что я не любил Розалин. Но отец на меня и не глянул. Он был слишком занят, испепеляя взглядом Дамона.

— Я всегда хотел для своих мальчиков только самого лучшего. Я знаю, с чем мы столкнулись, и у меня нет времени на то, чтобы выслушивать ваши ребяческие доводы. И сейчас я не рассказываю сказок, — отец перевел взгляд на меня, и я заставил себя посмотреть в его темные глаза. — Пожалуйста, поймите. Демоны среди нас. Они существовали и в Старом Свете. Они ходили по той же земле, разговаривали, как люди. Но они не пили, как люди.

— Ну, если они не пьют вина, это только к добру, не так ли? — саркастически спросил Дамон. Я замер. Помню, что после смерти мамы отец, закрывшись в своем кабинете, пил слишком много вина и виски, а потом обычно бормотал о демонах и призраках.

— Дамон! — воскликнул отец даже более резким, чем у брата, голосом. — Я проигнорирую твою дерзость. Но я не позволю, чтобы ты игнорировал меня. Послушай, Стефан, — отец повернулся ко мне, — ты видел, что произошло с Розалин, и это не было вызвано естественными причинами. Это, вопреки утверждению Дамона, не койот, — сказал он, практически выплюнув это слово. — Это un vampiro. Они жили и в Старом Свете, и теперь они здесь. Они вредят нам. Они питаются нами. И мы должны это прекратить.

— Что ты имеешь в виду? — взволнованно спросил я. Остатки слабости и головокружения исчезли, и вместо них я почувствовал страх. Мне снова вспомнилась Розалин, но на этот раз я думал не о ее глазах, а о крови на ее горле, вытекшей из двух аккуратных дырочек на боковой части шеи. Я коснулся своей шеи и почувствовал бег крови под кожей. Он все ускорялся под моими пальцами, а сердце сбивалось с ритма. Мог ли отец быть… прав?

— Отец имеет в виду, что он провел слишком много времени, слушая россказни церковных кумушек. Отец, этими историями можно напугать только ребенка, причем не очень умного. Все, что ты говоришь, — бессмыслица, — Дамон сердито покачал головой и поднялся с пня, на котором сидел. — Я не желаю рассиживаться здесь и слушать рассказы о призраках, — с этими словами он поправил на ноге сапог с золотыми застежками и сел на коня, глядя на отца сверху вниз, как бы подзадоривая его сказать еще что-нибудь.

  22