Последние отзывы

  140  

Заставить врага испугаться, занервничать – один из способов добиться победы. Торн должен был находиться снаружи и ждать на случай, если Руди и Джереду потребуется помощь, и не выпустить Курта живым. Он понял желание Джереда свершить месть собственными руками и не стал задавать вопросов.

Торн вошел в пещеру и тотчас же оценил ситуацию. Он наклонился над Руди и осмотрел его. К счастью, рана оказалась несерьезной. Он не сказал им, что если бы пуля прошла на дюйм ниже, то пробила бы легкое. Потом Торн бросил взгляд на тела Уэта Данкена и Джун – этого было достаточно, чтобы понять, что они ни в чем больше не нуждаются. Затем он подошел к Безумному Джеку и, убедившись, что тот еще жив, оказал отшельнику первую помощь. Его рана была серьезнее, чем у Руди.

***

Джеред прикрыл глаза и начал говорить:

– Я рассказал Лорен обо всем, что произошло после того, как мы покинули пещеру, – я с ней на Чарджере, а Без.., а Джек с Торном на его лошади. Она испугалась, когда я сказал, как ты, Руди, чуть не потерял сознание и не свалился с лошади, когда мы переправлялись через реку.

Его лицо смягчила улыбка, а Руди хмуро взглянул на него:

– Посмотрим, как ты заговоришь, когда я наконец поправлюсь и встану на ноги.

Руди понимал, что брат поддразнивает его, и они обменялись взглядами, полными взаимной любви.

– Лорен беспокоится о Джеке – ведь Торн не удалил пулю из его груди, – продолжал Джеред. – Но я сказал ей, что она засела слишком глубоко и слишком близко к жизненно важным органам.

– Думаю, с Джеком все будет в порядке, раз уж за ним ухаживает Торн, – сказала Глория.

– Именно это я и сказал Лорен, – откликнулся Джеред. – Она рада, что мы отдали его на попечение Елены.

Елена взяла старика под свое крылышко и ухаживала за ним как любящая мать. Сверкая черными глазами, она заявила:

– Он никогда больше не вернется в свою пещеру. Я дала обет на могиле дочери!

Лорен рассмеялась, когда Джеред рассказал ей о клятве Елены.

Но не стал говорить о том, как страдал из-за нее. Когда они доставили ее, всю избитую, в «Кипойнт», он был вне себя.

Разорванная одежда и пятна крови, покрывавшие ее лицо и тело, ясно говорили о пережитых ею ужасах. Никаких внешних повреждений не было, но ее не переставая рвало, даже когда она была без сознания. Вызвали доктора Грэма, но он прибыл только в полдень. Доктор определил сотрясение мозга и обнаружил на ее голове под волосами огромную шишку. Он также выяснил, что Лорен беременна, но, бросив всего один только взгляд на измученное лицо Джереда, поделился этой информацией только с Глорией. Кроме всех прочих несчастий, известие о смерти матери могло стать тяжелым потрясением для молодого человека, и доктор опасался за его рассудок.

Но Джеред удивил их всех, приняв скорбное известие с мрачной отрешенностью. Шок, испытанный им при виде Лорен, и опасение за ее жизнь смягчили этот удар.

После скромных похорон Оливии и Карсона в Коронадо доктор Грэм последовал за Джередом в «Кипойнт». Его обеспокоило, что Лорен так долго не приходит в сознание, но он обещал сделать все возможное для спасения ее жизни.

– Она должна прийти в себя сама и в надлежащее время. Я все-таки надеюсь, что с ней все будет в порядке, хотя удар по голове был очень сильный.

Сочтя эти слова достаточным утешением, доктор уехал. Это было пять дней назад.

С тех пор Джеред почти не выходил из комнаты Лорен, метался по ней, как дикий зверь, запертый в клетке, и огрызался на каждого, кто предлагал ему отдохнуть.

Теперь, когда он сидел здесь, пригнув голову к коленям, Глория и Руди испытывали к нему сострадание. Джеред был очень близок к тому, чтобы потерять женщину, которую, как он совсем недавно понял, страстно любил.

Джеред продолжал говорить тихим, усталым голосом:

– Она помнит, как застрелила Курта, и для нее это ужасное воспоминание. Она чувствует себя страшно виноватой.

Он не смел поднять на них глаза.

– Лорен сказала, что он ничего.., не сделал с ней.., только прикасался. А Данкен… Боже! Сможет ли она до конца оправиться?

Джеред откинул голову назад и стиснул обнаженные в оскале зубы, терзаемый осознанием своей вины перед ней.

– Ты сказал ей об Оливии и Карсоне? – спросила Глория.

Джеред устало вздохнул:

– Да, я не хотел посвящать ее в детали, но она заставила меня…

Его все еще удивляло, что, несмотря на собственные страдания, Лорен всем сердцем сострадала его горю. Бледными тонкими пальчиками она прикоснулась к его губам, когда он начал описывать жуткую картину, увиденную Розой в кабинете.

  140