86 
— Передать капитанам приказ вождя — готовить драккары к штурму форта! — скомандовал Хабум.
Последние дни в Воровве царит дикая скука. Не происходит ничего. Совершенно ничего. С того момента, как основная армия ушла дальше на северо-восток, гарнизон, оставленный в захваченном городе, буквально изнывает от тоски.
Поскольку Воровва — стратегически важный город, контролирующий все речное судоходство, ему придали достаточно серьезные силы. Почти семь тысяч солдат и одиннадцать колдунов. В том числе оранжевый плащ — Эдриан Весельчак, новый комендант.
Этот румяный похохатывающий толстяк сейчас как раз выслушивает доклад адъютанта, принесшего новости из Промонцери Альбра.
— Примите мои соболезнования, повелитель Эдриан, — постным голосом произнес тот. — Экспедиция в Закатон, в которой участвовала ваша дочь, погибла.
— Вся, что ли? — жизнерадостно хрюкнул толстяк, вгрызаясь в куриную ножку. — Вот неудачники!
— Да, все пятеро. Асмодея Грозная, Антикваро Мразь, Алес Стрелок, какой-то фиолетовый плащ и ваша дочь. Примите мои соболезнования…
— Ха-ха-ха-ха!… - залился смехом Эдриан, махая пухлой ручкой. — Ну что ты, что ты, какие соболезнования! Смотри на вещи шире — все к лучшему в этом лучшем из миров! Каждый день кто-то умирает — прикажешь мне горевать из-за этого? Ха-ха-а-а…
— Как вам будет угодно, повелитель, — поклонился адъютант.
Он ничуть не удивился подобной реакции. Неизбывный оптимизм Эдриана Весельчака давно вошел в поговорку — еще никто и никогда не видел этого колдуна хотя бы самую чуточку унылым. Вроде бы в молодости он стал жертвой неудачного эксперимента, в результате чего полностью утратил способность к огорчению. Какое бы горе ни случилось — всегда в приподнятом настроении.
Возможно, этот эксперимент отчасти сказался и на потомстве Эдриана. Недаром же его единственная дочь, Ноктикула Плачущая, большую часть жизни провела с глазами на мокром месте. Впрочем, причиной тому мог быть и круглосуточно хохочущий папаша — такое кого угодно выведет из себя.
Его адъютант не раз и не два задавал себе вопрос: каково это — жить, не зная грустей и печалей, тоски и тревоги, а только лишь радость и веселье? В самом ли деле это так приятно, как кажется на первый взгляд?…
— Послушай-ка… э-э-э, а как тебя там?… - спросил Эдриан.
— Раппо, повелитель, — хладнокровно ответил адъютант. Уже в третий раз за сегодня. — Меня зовут Раппо.
— А прозвище?
— Я не колдун, повелитель. У меня не может быть прозвища.
— А, прости, прости, совсем забыл! — залился смехом Эдриан. — Так вот, о чем это я?… А! Хочешь анекдот?…
— А у меня есть выбор? — вполголоса проворчал адъютант.
— Так вот, заходят как-то жрец Единого, эйст и колдун в трактир…
— Повелитель Эдриан!… - ворвался в дверь запыхавшийся мушкетер. — Повелитель Эдриан!…
— О, еще гости! — приветливо улыбнулся колдун. — Заходи, заходи, я как раз начал отличный анекдот! Так вот, трактирщик спрашивает, чего им налить, а жрец Единого и отвечает…
— Повелитель Эдриан, там… там дэвкаци! — выпалил мушкетер. — Целых пять драккаров! Они палят по Воровве из пушек! Повелитель Эдриан!…
— Что-что?… - обрадованно хлопнул в ладоши колдун. — Дэвкаци?… Но это же замечательно! Замечательно! Просто замечательно! За мной, Раппо, за мной!
— Замечательно? — приподнял брови адъютант, следуя за Эдрианом.
— Уверен, они тоже с удовольствием послушают мой анекдот! — счастливо закивал колдун. — Кстати, я как раз знаю уйму анекдотов про дэвкаци! Вот ты знаешь, сколько нужно дэвкаци, чтобы поменять лошади подковы?…
— Охо-хо…
— Пятеро! Один поднимает лошадь над головой, а четверо остальных меняют каждый по подкове!
— Повелитель, вы уверены, что сейчас подходящее время?…
— Раппо, знаешь, ты какой-то слишком серьезный. Не будь ты таким букой, посмейся от души хоть разок! А это что у тебя такое?…
— Где? — опустил глаза адъютант.
— А вот! — радостно схватил его за нос колдун. — Ха-ха-ха!… Ха-ха!…
Жизнерадостный хохот Эдриана Весельчака не смолкал до самой стены.
И на стене тоже не смолк.
Даже пушечный грохот не остудил веселья румяного колдуна. Он с любопытством посмотрел на реку, почти что перегороженную исполинскими драккарами, раскинул руки и восторженно воскликнул:
— Какой потрясающий вид! Всю жизнь бы любовался!…
86 
