Последние отзывы

  86  

— Я делаю это ради тебя. Чтобы у тебя через пять лет было двадцать «Рихардов» и работало десять шоферов, чтобы ты жил лучше тестя…

— Плевать мне на это, — кричал, борясь не на жизнь, а на смерть, молодой Корейс. — Предатель! Коллаборационист! Скотина! Хочешь, чтобы всех нас перестреляли, а деревню сожгли! Да я отдам последнюю рубашку, чтобы нам избавиться от нацистов! — и поднял с пола гаечный ключ. Слышно было, как на улице затарахтели мотоциклы: это двинулась команда подрывников. В дверях гаража появился Тонда с пистолетом в руке.

— Я уже достал машину, — крикнул этот стервец, уличая самого себя во лжи, которую будет твердить позднее. — Идем скорее…

Он не заметил будущего Корейса, притаившегося в углу. Во дворе остановился старый легковой «форд» тестя Корейса. История была спасена. Тесть вышел из машины в сокольской форме. Растроганно пожимал всем руки. Но он не был вооружен. И когда герой уехали, остался с дочерью.

— И вы еще будете меня всю жизнь поучать, чтобы я с ними не якшался, — усмехнулся будущий Корейс.

— В конце концов все армии уйдут. А наш народ останется здесь. И мы не должны восстанавливать его против себя. Пусть перебесится… как в восемнадцатом году… У нас после войны остались полные склады, надо быть осторожными…

— Для кого, папенька? Для кого? — спросил Корейс.

— Вы родственник моего зятя? Похожи на него.

— Немного, — ответил Корейс и медленно пошел прочь. Дурацкая идея — уничтожить историю. Плечи у него еще болели после драки. Придется вернуться в современность с шишкой. Он с трудом поставил правую ногу на подножку автомобиля, открыл дверцу и нащупал женское бедро.

— Что ты здесь делаешь? — изумился он. За рулем сидела Марта с чемоданчиком на коленях; она была намного моложе и даже не запыхалась от спешки. — Немедленно вылезай. Я не могу взять тебя с собой. Знаешь, куда я еду? — Но она не шелохнулась. — Понимаю, ты злишься из-за того, что он уехал, что он рискует жизнью, из-за того, что с ним поехала Ирена, вы поругаетесь с ним, но в конце концов помиритесь. Ты нужна ему. Да и тебе самой не найти никого другого.

— Я уже нашла.

— Кого? — и он перечислил тех, за кого отец пытался ее выдать, — ведь все они сбежали.

— Вас. Вы похожи на Корейса, но гораздо разумнее его, мы с вами договоримся. У нас одинаковые взгляды.

— С чего ты взяла? — Корейс возражал, хотел ее вытолкнуть из машины, а между тем на мосту начался бой, стрельба усилилась и издали донеслось русское «Ура!» — Убирайся! — Но она и не думала уходить. Видно, даже перенесясь в другое время, ему не удастся избавиться от нее. — Как ты отнесешься к себе самой, той, какой ты станешь в будущем? Я еду туда. А ты уже там. Выходи, а то устроишь самой себе сцену. Ведь ты знаешь, какая ты ревнивая…

Но, кроме того, она была еще упрямой. И не хотела выходить, пока Корейс ей все не объяснит. Он не стал долго говорить — сунул руку под сиденье и бросил ей на колени листовку ТРЕСТА ПО УНИЧТОЖЕНИЮ ИСТОРИИ

— Вздор! — заявила она, прочитав. В это время первые пули вонзились в забор подле самого автомобиля времени.

— Верно. Это и я понял. Выходи скорее.

— Наоборот. Поеду с вами. Глупо было ехать в сорок пятый год. Вся сумятица в Европе началась гораздо раньше. Когда распалась старая Австро-Венгрия. И знаете, кто виноват в этом в Чехии? Мафия. И мой собственный отец, давший в те решающие годы много денег этой мафии. Нам надо вернуться в семнадцатый год и уговорить отца, чтобы он их не поддерживал. Расскажем ему все, предостережем его. Ведь он потом всю жизнь сокрушался изза этих денег. Говорил, что это его единственная ошибка… Я поеду с вами.

— Это бессмысленно.

— Машина работает, так почему же бессмысленно? Вы очутились в прошлом или нет? Очутились. Ну так поехали! В семнадцатый год… — и сама включила мотор. В деревне появились первые освободители. На домах вывешивали красные флаги. Корейс сам не заметил, как дал газ. А она вырвала из его рук баранку и повернула машину к фабрике своего отца, находившейся в конце деревни. Из лесочка выехали русские танки, казалось, машина вот-вот столкнется с ними, но танки вдруг превратились в коров, испуганно разбежавшихся перед автомобилем. Они миновали жестокую зиму двадцать девятого года, встретили толпу забастовщиков, увидели перед фабрикой жандармов; чем ближе к ней подъезжали, тем старомоднее становились соседние дома, показались двуглавые орлы, жандармы с султанами на шляпах, исчез асфальт, колеса их автомобиля уже утопали в пыли староавстрийской проселочной дороги. Им оставалось проехать не более пятисот метров, когда Марта вдруг громко вскрикнула — фабрика исчезла! Они остановились перед лачугой с гордой вывеской:

  86