Последние отзывы

  3  

К проблеме обеднения духовного мира человека из-за его чрезмерной узости, односторонности Несвадба возвращается неоднократно. (Например, в юмористическом тоне он трактует эту проблему в рассказе «Римская победа».)

Рэй Бредбери изобразил в своем романе «451° по Фаренгейту» общество, исключившее из своего обихода все, что не отвечает самым утилитарным требованиям развитие техники, что не способствует прямо созданию материального комфорта, общество, духовная культура и социальная организация которого оказались намного ниже его высокого технического уровня. Писатель довел до абсурда те тенденции, которые мог наблюдать в окружающей его американской действительности.

Несвадба уверен, что в коммунистическом обществе будут найдены возможности преодолеть односторонность развития человека, избежать опасных последствий «механизации» жизни, связанной с быстрым развитием техники. Об этом он задумывается, например, в рассказе «Последнее путешествие капитана Немо». Опять перед нами неожиданный, парадоксальный поворот традиционного сюжета. Знаменитый космонавт, прозванный капитаном Немо, по завершении одной из своих опаснейших экспедиций к далеким галактикам, вновь возвращается на Землю, только через много сотен лет — по земному времени. И тут выясняется нечто для него непостижимое: о знаменитом покорителе космоса, капитане Немо, неблагодарные потомки даже не думают вспоминать — слишком далеко они ушли вперед по пути покорения просторов Вселенной. Зато имя его сына, сочинителя слишком шумной, на взгляд капитана, музыки, которого отец считал никудышником и шалопаем, окружено неувядаемой славой. Что же это — случайность, коварная шутка судьбы, происки завистников? Нет, просто в этом необыкновенно высоко организованном обществе поняли, что духовная культура не должна отставать от развития техники. Бедному капитану Немо вместо привычных занятий, которые теперь с успехом выполняют роботы, предлагают посвятить себя философии или эстетике. Именно эти дисциплины считаются в царстве будущего самыми актуальными, потому что каждый человек стремится осмыслить основные вопросы жизни, обогатить представления людей о красоте. Если технические проблемы научились решать с помощью роботов, то тем важнее стали те сферы, где человек полнее всего проявляет себя как индивидуальность.

Когда-то Жюль Берн вложил в уста одного из своих героев, Робура-завоевателя, слова, полные тревоги за будущее человечества: «Не нужно, чтобы наука слишком опережала нравы. Мое изобретение преждевременно. Народы еще не созрели для всеобщего братского союза. Я уношу свою тайну с собой… Человечество узнает ее в тот день, когда будет достаточно мудрым, чтобы не употребить ее во зло». Мысль о том, что достижения науки можно использовать в антигуманных целях, беспокоит всех мастеров научной фантастики, начиная с Жюля Верна вплоть до новейших авторов, изображающих атомную гибель.

Карел Чапек в романе «Кракатит» рассказал о том, как опасно злоупотреблять достижениями человеческого гения. Его герой вынужден был уничтожить изобретенное им взрывчатое вещество невиданной дотоле силы, чтобы не отдавать его в злые руки конкурирующих друг с другом военных магнатов… В рассказе Несвадбы «Трактат о воздушных кораблях», действие которого разворачивается в начале нашего века, чешский изобретатель летающего корабля — Тума также вынужден в конце концов уничтожить свое изобретение.

Безногий Тума мечтал о том, чтобы с помощью его воздушного корабля дать крылья всем калекам, но изобретение чуть не попало в руки немецких милитаристов, которые думали только о том, как бы еще во много раз увеличить количество калек на земле.

Несвадба, как и другие писатели социалистического лагеря, видит в будущем коммунистическом обществе прочную гарантию от злоупотреблений достижениями техники именно потому, что только в этом обществе нет пропасти между развитием техники и духовной культуры.

Впрочем, и в разумно организованном будущем обществе самоуспокоенность и самодовольство так же свидетельствуют о душевной ограниченности, как и в наши дни. Так, в неожиданной концовке новеллы «Смерть капитана Немо» реальная жизнь вдребезги разбивает иллюзии самоуверенного рассказчика, полагающего, что условия человеческого счастья можно рассчитать с абсолютной математической точностью.

А личность, утратившая способность воспринимать красоту природы, наслаждаться искусством, личность, которая способна забыть о друзьях и не может потерять голову из-за любви, которая задумывается только над практическими сторонами жизни, — подобное существо в действительности уже недостойно звания человека. Такой вывод делает и Несвадба.

  3