81 
Мысли Андрея Яковлева, вероятно, были поглощены стремлением выполнить полученный приказ и осуществить те исключительно сложные маневры, которых требовала стоявшая перед ним задача. Но если бы одиннадцатый советский космонавт хоть немного дал волю своему воображению, он, наверное, улыбнулся бы при мысли о том, какая неожиданная, какая невероятная весть ожидает американцев. Но пока, все глубже и глубже вжимаемый тяжкой дланью перегрузок в контурное кресло из упругого белого пластика, он работал, работал так же превосходно, в том же великолепном стиле, как и его предшественники, и непрерывно сообщал на Землю все показания приборов.
В целом они были такими же, как и при предыдущих запусках кораблей типа «Восток», и точно соответствовали программе.
— «Заря-1», «Заря-1»… Машина работает отлично!
Расчетные и фактические орбиты всех кораблей типа «Восток» имели угол наклона к плоскости экватора порядка шестидесяти пяти градусов; у американских капсул «Меркурий» этот угол равен тридцати двум с половиной градусам. Для вывода на орбиту с обычными параметрами ракета — носитель «Востока» поднималась вертикально вверх, кренилась и, продолжая взлет по кривой, выходила на азимут, равный сорока восьми градусам.
Обычно космические корабли, стартовавшие с пускового комплекса Байконур, неизменно двигались по азимуту сорок восемь градусов.
Лишь «Восток-9» не пошел по этой проторенной траектории…
Огромная ракета, поднимаясь по плавной кривой, рассекла стратосферу плотным инверсионным следом, стремительно рванулась туда, где уже почти не было атмосферы, и пошла по азимуту девяносто градусов, точно на восток от Байконура. И чем выше она поднималась, тем больше клонился ее нос к горизонту, а из четырех пылающих жаром камер вырывался ярко светящийся двухслойный хвост ионизированных газов, разлетавшийся во все стороны гигантским плюмажем в добрую сотню километров шириной.
— Продолжаю взлет… все в полнейшем порядке…
— «Восток-9»! Я — «Заря-1». Приближается момент отсечки первой ступени. По моему сигналу до начала обратного отсчета к отсечке останется десять секунд. Считаю… Десять секунд до начала отсчета… четыре, три, два, один. ОТСЧЕТ! Отсчет к отсечке первой ступени… семь, шесть, пять, четыре…
Время с момента пуска: сто тридцать две секунды.
Тяга первой ступени в условиях, близких к вакууму, свыше тысячи тонн.
— … три, два, один — НАЧАЛО ОТСЕЧКИ!
Время: сто тридцать семь секунд. На Андрея Яковлева навалился гнет почти восьмикратной перегрузки. Тяга и ускорение будут продолжать расти до неприемлемых величин. Чтобы уменьшить перенапряжение конструкций ракеты, первый и третий двигатели выключаются.
— «Заря-1», я — «Восток-9». Первый этап отсечки выполнен точно через сто тридцать семь секунд. Перегрузки снизились с максимального значения семь-семь-пять. Дальше не падают. Все в порядке. Все показания отличные.
— «Восток-9», я — «Заря-1». Отлично, Андрей. Телеметрия полностью подтверждает твой доклад. Приготовиться к окончательной отсечке первой ступени! По моему сигналу останется пять секунд…
Время: сто шестьдесят секунд. Второй и четвертый двигатели, прощально вспыхнув, выключаются. Полная отсечка первой ступени происходит при перегрузке в пять целых и семь десятых g. К этому моменту мощные двигатели первой ступени израсходовали около шестисот тонн топлива и окислителя.
Время: сто шестьдесят одна секунда. Взрывные болты срабатывают и срезают крепления обессилевшей первой ступени. Одновременно с внезапным щелчком взрыва воспламеняются четыре тормозные ракеты твердого топлива — на внешней обшивке первой ступени ракеты. Они работают всего одну секунду. Отработавшая ступень — около тридцати четырех тонн бесполезного веса — отделяется от верхней ступени и отбрасывается назад.
Время: сто шестьдесят две секунды, Укрепленные на каркасе второй ступени четыре ракетных двигателя малой тяги, работающие на самовоспламеняющемся топливе, извергают стрелы ослепительного пламени. Они будут работать четыре секунды и придадут второй ступени небольшое дополнительное ускорение. Это ускорение необходимо, чтобы топливо осело в баках для надежного воспламенения двигателей второй ступени.
Время: сто шестьдесят пять секунд. Ракетным двигателям — уплотнителям топлива осталось работать одну секунду. Со стороны нижней части второй ступени доносится приглушенное взревывание, сменяющееся вдруг громовым грохотом. Лежа в своем контурном кресле, Андрей Яковлев слышит его и радостно улыбается.
81 
