Последние отзывы

  30  

И как он ей сказал на прощание:

— Девочка, детей у вас, скорее всего, не будет.

— Так не будет или есть какая-то надежда? — зло спросила она.

— Надо надеяться на чудо. Честно: годы лечения, и может что-то получится.

— Доктор, вы же хирург, а говорите про чудеса! — все так же запальчиво проговорила она.

— В нашей профессии чудеса случаются чаще, чем где-либо еще. Безнадежные больные вдруг идут на поправку, а совершенно безобидные болезни убивают здорового человека. Что это? Вот у моего коллеги, мы с ним вместе учились, был случай в практике. У пациентки внематочная беременность — резать, и как можно быстрее. А она говорит: «Не надо резать, не болит пока, заболит — вырежем». Они ее всем коллективом вразумляли, уговаривали, а она — нет, и все! И что вы думаете, выносила! Сделали кесарево, и бегает девочка, здоровая и красивая. Этот случай в учебниках описали. Раз на миллион, а то и больше бывает. Разве не чудо?

Антон крепко прижал ее к себе.

— И как ты с этим справилась? — спросил нежно.

— Поначалу кинулась лечиться, что-то предпринимать. Врачи, консультации… Такое прошла! До сих пор страшно. А потом махнула рукой и с головой полезла в бизнес, чтобы отвлечься.

— Бизнес получился, помог? — тихонько поглаживая ее по спине, спросил Антон.

— Еще как получился. Время какое было, как на Диком Западе. Перестройка, кооперативы. Мы с бывшим одноклассником открыли кооператив, занимались туризмом и гостиничным бизнесом. Я еще тогда здесь жила. Дело у нас сразу пошло. Мы услуги предлагали новые, которые только у нас были в то время: номера в гостиницах арендовали, ремонтировали под евро, что никто не делал до нас, и много еще чего. Народ к нам валил! А потом пришел заказ большой — несколько групп, на весь сезон, с полной предоплатой. Мой партнер деньги снял и тихо отбыл в Америку. А я осталась разгребать. Весело было, обхохочешься!

— Я его найду, морду набью и деньги верну, — спокойно констатировал, а не предложил Антон.

— Да бог с ним. Зачем? Я тогда такую школу выживания прошла! И научилась многому. Схемы такие придумывала и закручивала — только держись! Тогда и помотаться пришлось в Москву. А когда все долги раздала, со всеми рассчиталась, оказалось, что в Крыму совсем ситуация тяжелая: ни газа, ни воды, ни света, даже отопления не было. Денег нет, заработков нет, отдыхающие не едут. Я и подалась в Москву. Стала работать на фирме у ребят, что мне помогли рассчитываться с долгами. Там и встретила своего будущего мужа, он работать к ним в это же время пришел. А через шесть лет мы развелись. Ну, это неинтересно. Все, хватит воспоминаний!

— Ну давай я хоть ему морду набью! — не то предложил, не то попросил разрешения Антон.

Наталья расхохоталась, отставила бокал на прикроватную тумбочку и полезла его целовать и щекотать. Антон свой пустой бокал просто бросил, не утруждаясь. Ната перевернула его на живот, села рядом и… остановилась.

— Ринков! Это что такое, я тебя спрашиваю?! — громким, возмущенным голосом спросила она.

На спине было два шрама: один справа — неровный, широкий, рваный какой-то, сантиметров пятнадцать; и слева, чуть выше почки, — от пули.

— Дай я тебя всего осмотрю! — Она говорила как мама, отчитывающая ребенка.

Посмотрела его ноги, нашла еще один шрам от пули на правой ноге. Насильно перевернула его, недоуменно сопротивляющегося, на спину и осмотрела всего спереди. Нашла выходное отверстие на ноге и тоже выходное слева, на животе. На левом предплечье был широкий шрам, видимо от ножа.

В горячке, когда они любили друг друга, она их и видела, и щупала, но тогда вообще ничего не соображала.

— Ты был хорошим профессионалом? — все тем же тоном спросила она, не замечая, как поглаживает шрам на руке.

— Да. — Ему не нравился этот разговор, он не понимал, к чему она все это ведет.

— Очень хорошим? Супер?

Он подумал и честно ответил:

— Да.

— Так какого черта ты подо все это подставился! — Она уже почти кричала. — Вот если б тебя убили, где бы я тебя искала?! Что бы я тогда делала?!

Наконец он понял.

Облегчение и радость теплом разлились у него внутри.

— Ну не убили же! Вот он я. — Он схватил ее в охапку, прижал к себе сильно, обдумывая, как лучше ей объяснить. — На войне профессионализм очень много значит, и интуиция, и чутье, но это не главное. Главное — везение, помноженное на все это. Но случается, и все это не спасает. Иногда, конечно — и по глупости, бывает, расслабился — и бац! — получи сразу. — Он поцеловал ее в макушку, потом в щеку, передвинул поудобней. — А дай-ка теперь я тебя осмотрю, — шепотом предложил он.

  30