Последние отзывы

  2  

Возвращение к реальности несколько встревожило меня. Я находилась в том счастливом возрасте, когда женщина еще сохраняет свою привлекательность, но уже слегка избавляется, если это вообще возможно, от присущей подростковому периоду самоуверенности и тяги к всевозможным приключениям и рискованным предприятиям. Правда, от тяги к приключениям полностью избавиться мне не удалось, но лет в двадцать пять во мне проснулся-таки здоровый инстинкт самосохранения и даже не свойственная ранее склонность к удобствам. Так, дикому отдыху в палатках, лазанию по скалам без страховки и скачкам на лошади без седла и поводьев я стала предпочитать уютные номера в отелях с видом на море, безопасную езду на велосипеде и подводный спорт.

Теперь же инстинкт самосохранения говорил мне, что одинокая женщина на чужом «Мерседесе» и без документов — просто находка для хищников из ГИБДД — бывшего ГАИ и, если меня-таки остановят, этот прекрасный летний день будет окончательно испорчен.

Впрочем, вероятность того, что я встречу гибэдэдистов (звучит почти как гэкачеписты) на этой отдаленной проселочной дороге, была мала, но, чтобы дополнительно подстраховаться, я свернула на узкую лесную просеку, по которой, как я знала, я смогу выехать на уж точно не посещаемую гаишниками проселочную дорогу.

Просека была узкой и неровной, и, поскольку, как я уже упомянула, очков у меня не было, мне приходилось щуриться, пристально всматриваясь в выбоины и ямы. То, что удача отвернулась от меня окончательно, я поняла, когда лопнуло колесо. Колес я не меняла ни разу в жизни, хотя несколько раз видела, как это делают. Возиться под палящим солнцем с домкратом и пачкать руки, отвинчивая туго затянутые гайки, мне не хотелось, но, похоже, другого выхода не оставалось. С тяжелым вздохом я вышла из машины, надеясь на то, что в багажнике найдутся запаска и домкрат.

Подойдя к багажнику, сообразила, что забыла его открыть. Кнопка, открывающая багажник, находилась на панели управления.

Солнце палило немилосердно. Организм бурно протестовал против незапланированных занятий тяжелым и непривычным физическим трудом. Кляня себя за тупость, я вернулась к передней дверце, потом снова к багажнику и, наконец, откинула его крышку. Похоже, небо вняло моим молитвам — в багажнике действительно лежали домкрат и запасное колесо. Но там оказалось и еще кое-что не совсем обычное. Это было совершенно обнаженное и очень даже мертвое тело перуанского индейца. Его предплечье украшала хорошо знакомая мне треугольная ритуальная татуировка — стилизованное изображение жабы, змеи и ягуара. Это была татуировка племени юнка.

Обычно я не склонна ругаться, но этот день не был похож на другие, и я выругалась уже в третий или в четвертый раз. То, что лежало в багажнике, было гораздо хуже, чем езда на чужом «Мерседесе» без документов.

Но самое ужасное заключалось в том, что я получила в точности то, что хотела.

— Мне нужен труп, причем срочно! — решительно заявила я три дня назад, прогуливаясь по лесу в компании своего любимого черного терьера, подруги-переводчицы и ее мужа, свихнувшегося на буддизме и собирающегося в ближайшее время бросить семью, чтобы стать отшельником в Гималаях.

Подруга весело рассмеялась.

— Если тебе действительно нужен труп, ты получишь его, — неожиданно мрачным и даже слегка замогильным голосом провозгласил муж-буддист.

Он не смеялся. Он был совершенно серьезен.

— Вот и отлично, — весело отреагировала я и тут же перевела разговор на другую тему, опасаясь, что будущий аскет начнет читать нам лекцию об опасных и непредсказуемых последствиях взаимодействия греховных человеческих желаний с Универсальной Космической Энергией, о моральном кодексе буддиста или — что еще хуже — о карме и дхарме.

И вот теперь выясняется, что муж-буддист оказался прав, а моя сказанная в шутку фраза стала реальностью. Более того, я получила не какой-нибудь там рядовой труп русского, украинца или «лица кавказской национальности», нет, в багажнике не принадлежащего мне «Мерседеса» лежал столь редкий в подмосковных краях чистокровный перуанский индеец. Так что во всей этой мистике с желаниями и Космической Энергией, возможно,-что-то и есть, хотя я, по правде говоря, больше верила в совпадения, чем в законы кармы.

Я наклонилась, внимательно рассматривая тело. Индеец был маленького роста с неестественно желтой, как при тяжелой форме желтухи, кожей. С подтянутыми к груди коленями он без труда помещался в просторном багажнике «мерса». Туловище индейца было развернуто так, что он полулежал на спине, и его широко открытые глаза, не мигая, буравили небо. С левой стороны груди виднелось узкое входное отверстие колотой раны, от которой тянулась тоненькая извилистая струйка уже запекшейся крови. Машинально я отметила, что такая рана могла быть нанесена стилетом или навахой — узким складным испанским ножом. Меня поразило, насколько красивым и пропорциональным оказалось тело индейца. Он был сложен просто божественно.

  2