50 
Посмотрев на картину, я восхищенно присвистнул:
– Однако!
Сказать, что эта серебровласая женщина красива, значило ничего не сказать. Потрясающее. Неописуемое лицо. Так, должно быть, выглядели жены первых императоров. Древняя кровь. Любой мужчина за такую мог и убить, и достать луну с небес.
– Подбери слюни, дорогой, – участливо посоветовала мне Лаэн. – Это красотка давно уже не так хороша.
– У нее на шее колье с соколом[10].
– Верно заметил. Перед тобой одна из двоюродных племянниц тогдашнего императора. Девочка из очень благородной семьи. Естественно, после мятежа это постарались скрыть. Ни к чему людям знать, что одна из родственниц правителя – Проклятая. Подобные откровения не слишком хорошо сказываются на власти. Аленари рей Валлион по праву гордилась красотой. Но ей несколько не повезло во время мятежа. Кто-то из Ходящих умудрился страшно изуродовать ее прекрасное личико. Гинора говорила, что зрелище было слишком неаппетитным. Тальки ничего не смогла сделать. Страшные шрамы остались. Теперь Аленари носит на лице серебряную маску, ненавидит красивых женщин и разбивает подвернувшиеся на ее пути зеркала. Проклятая не так жестока, как Рован, но лучше с ней не сталкиваться. Жалость и Оспа – два несовместимых понятия. В боях и сражениях она смыслит куда больше, чем обычные женщины, и вполне может держаться на уровне Лея и Рована. Одним словом – высокородная. Может играть на лютне, вышивать на пяльцах и в то же время спланировать штурм замка.
Осталось два портрета.
Первой женщине было не больше тридцати пяти. Короткая прическа цвета меда огненных пчел – медно-рыжие, непослушные волосы. Длинная челка падала на зеленые, насмешливые, безудержно веселые глаза. Задорный веснушчатый носик. Ямочки на щеках. Она приветливо улыбалась мне с картины и, казалось, вот-вот засмеется.
– Жаль, что я никогда не видела ее такой веселой, беззаботной и… молодой, – с неожиданной нежностью прошептала Лаэн. – Это Гинора, Нэсс. Моя учительница.
Я во все глаза уставился на Холеру. Она совсем не походила на то чудовище, которое описывала народная молва.
– Она больше всех желала создать новую школу магии и переступить через вековую вражду между темными и светлыми. Жаль, что у нее так и не получилось.
– Она ведь была на короткой ноге с Соритой?
– Да. Гинора Рэйли была близкой подругой Матери, хотя я до сих пор не могу осмыслить, как можно было общаться с такой дрянью. Она до самого последнего момента пыталась убедить главу Башни в правильности объединения обеих половинок Дара, но все оказалось тщетно.
– И вспыхнул мятеж.
– Да. Его посчитали единственной возможностью добиться своего.
– На последней картине – Проказа?
– Совершенно верно.
Тальки оказалось далеко за шестьдесят. Седые, собранные в пучок волосы, выцветшие голубые глазки. Полное добродушное лицо изъедено морщинами. Кожа на тяжелом подбородке отвисла, а бескровные губы приветливо улыбались. Ну, прямо добрая, безобидная старушка.
– Тальки Атруни. Целительница. Самая влиятельная из Шести. Вторая по силе в Совете. Одна из опытнейших волшебниц в истории Башни. Обязательно стала бы Матерью, если бы не Сорита. Считается, что каждый из бывших заговорщиков сам по себе, но Проказа после того, как Гинора ушла, является негласным лидером. К ее мнению всегда прислушиваются, и именно за ней окончательное слово в решающих вопросах. Она – кукловод. Пусть тебя не смущает ее внешность. Безжалостна и коварна, как клубок гадюк, и увертлива, как стая кошек. Тальки всегда идет до конца и способна без всякого зазрения совести уничтожить тысячи невинных, если этого требует ее цель.
Вот это точно. В Империи до сих пор с содроганием вспоминают те моры, которые она насылала в Войну Некромантов. Благодаря ей, большая половина юго-запада обезлюдела, а часть императорской семьи в течение нескольких дней умерла от проказы.
– Еще та компания, – произнес я, пройдясь вдоль всех портретов и вновь остановившись возле Гиноры. – Спасибо, что рассказала мне о них. Действительно, спасибо. Я словно прозрел.
– Со мной было то же самое, – мое солнце крепко взяла меня за руку. – Правду очень легко скрыть, и все можно извратить так, как тебе удобно. При всем, что совершили эти люди, они не заслуживают того, чтобы их помнили только как жестоких убийц. Во многих вопросах Ходящие не лучше их. А, может быть, и хуже.
– Зачем же Проклятые вернулись теперь? После стольких лет?
50 
