очень нудно 
2 
— Представляете? Представляете? Ужас! — затараторила Люська Заречняк.
Но всё было напрасно.
Никто не признался.
За несколько последующих дней в четвёртом «А» не было поставлено ни одной двойки, ни одной единицы. Учителя воздерживались от плохих отметок. Боялись: а что, если влепят случайно двойку или единицу этому благородному человеку?
Гришка Гонобобель ликовал:
— Не знаю, люди, кто это совершил, но я лично выношу ему благодарность. Пусть совершит ещё что-нибудь. Хи-хи-хи!
Но пионерский актив во главе с Шурочкой Горобенко пришёл к выводу, что ситуация в классе создалась ненормальная и надо что-то делать. На то они и пионерский актив.
— Скромность скромностью, но так дальше продолжаться не может. Весь класс трясёт как в лихорадке. Необходимо его… или её… обнаружить! — решительно сказала Шурочка. — Надо проанализировать — кто мог, а кто не мог… и, одним словом… Будем подходить и смотреть прямо в глаза. Думаю, не такой уж он… или она… Штирлиц, чтобы ничем себя не выдать.
— Правильно! — единодушно согласился актив. И пионерский актив стал перебирать всех подряд, вспоминая и анализируя.
Давайте и мы с вами присоединимся к активу и попробуем внимательно присмотреться к ученикам нашего четвёртого «А».
С кого начнём?
Ну, возьмём для начала самого заметного и, наоборот, самого незаметного.
Гришка Гонобобель и Антоша Дудкин, или надкусанный пирожок
Гришку Гонобобеля вы, конечно, знаете.
Его все знают.
Его трудно не знать.
О! Слышите? Нет, это не землетрясение, не пожар, не стихийное бедствие… Это
Гришка Гонобобель развлекается на переменке. Громкий он человек! Такие "шумовые эффекты", как он, никто в школе производить не может. Если бы проводили мировые чемпионаты по визжанию, Гришка Гонобобель безусловно занял бы призовое место.
Да что я вам рассказываю! Вы же прекрасно знаете Гришку Гонобобеля из четвёртого «А» класса.
А вот Антошу Дудкина вы, конечно же, не знаете. Его родная мама не очень знает. Такой он тихий, скромный и незаметный. Никогда не высовывается, не подскакивает, не тянет вверх руку, как некоторые. Сидит себе тихонько, как мышка. Хотя когда бы его учительница Глафира Павловна ни спросила, он всегда ответит. Не то что Гришка Гонобобель. Тот кричит только на переменках. А на уроках нем как рыба. Потому что в голове у него, как говорит техничка Олимпиада Самсоновна, — «сквозняк».
Но всё равно Гришка Гонобобель — это Гришка Гонобобель. Вы его знаете. А Антоша Дудкин — это Антоша Дудкин. И вы его не знаете. И может быть, ни я, ни вы так бы и не узнали Антошу Дудкина, если бы…
Если бы не Вася Лоб и не надкусанный пирожок.
Вася Лоб — семиклассник. Но его обходят десятой дорогой даже девятиклассники. Таким здоровяком сотворила Васю матушка-природа. Руки длинные, шея могучая, челюсти квадратные, тяжёлые. Ходит он переваливаясь на полусогнутых ногах, беспорядочно размахивая руками. Совсем как снежный человек — йети. Так его кое-кто шёпотом и называет. Когда кто-нибудь попадается ему на дороге, он, опустив голову, хмуро смотрит исподлобья и говорит только одно слово: "Врежу!" И на дороге уже никого нет. Крикливый Гришка Гонобобель с Васей говорит тихим голосом, заискивающе называет его Василий Васильевич и сладко-фальшиво улыбается.
В тот день на втором этаже по линии «бережливых» должно было дежурить второе звено четвёртого «А». Вы, конечно, знаете, что такое эти дежурства. Дело чрезвычайно серьёзное. Надо следить, чтобы был порядок, чтобы никто ничего не разбрасывал, не ковырял стены, не откручивал для развлечения краны в умывальнике, а тем более не брызгался водой, не включал без надобности электричество и так далее. Тут нужны люди авторитетные, энергичные, а то и зубастые.
А во втором звене, как назло, в тот день были "перебои с кадрами". Приближалось Первое мая, и у всех энергичных и авторитетных из второго звена хлопот было выше головы и стенгазета, и самодеятельность, и приглашение ветеранов, и всякое другое.
Одним словом, получилось так, что все разбежались, и на дежурство вышли только Антоша Дудкин и Тая Таранюк, высокая, худая, с длинной тонкой шейкой и в больших, будто с другого лица, очках. Тая была такая же тихая, как и Дудкин. И к тому же ещё страшно стеснительная. Каждые пять минут по какой-нибудь причине она краснела, да так, что у неё аж слезы выступали на глазах.
2 
