Последние отзывы

  75  

– Убедительный. Хуже всего, что он забрал оружие.

– Мы могли бы подкинуть остальным улику, раскрыть его. Но что мы сейчас от этого выиграем? Надо соглашаться. У Малгабека в последнее время все четко получается. Не всякая машинка разницу ловит.

– Такие доллары тоже стоят денег. По триста пятьдесят за тысячу, у нас их с руками отрывают.

Теперь раздели на три запроса этой неверной свиньи. Не жирно ли ему будет?

– Можно подкинуть другие, из старой партии.

– Я думаю, наш друг уже слышал историю Бубнова. В любом случае он найдет способ проверить доллары, прежде чем выйти из игры.

– Согласен, – произнес наконец свое слово обладатель огненно-рыжей бороды. – На фальшивку он не клюнет. Надо извиниться, сказать что больше никаких подвохов с нашей стороны не будет. Для большей убедительности поторговаться: предложить четыреста тысяч вместо пятисот.

При этом он должен пообещать забрать с собой все оружие.

Из трех собеседников эмир Халил был единственным, кто говорил на чеченском не слишком свободно. Часто в голове его рождались фразы на турецком, арабском, английском – приходилось их переводить. Из-за этого речь его выглядела более правильной и более мертвой. Но именно эти жесткие и законченные конструкции предложений делали ее весомой и авторитетной.

По возрасту Халил с его нежной, почти девичьей кожей лица и рук был младше своих собеседников, и по законам горцев за ним не должно было остаться последнее слово. Но беспощадная война с неверными пошатнула эти законы больше, чем семьдесят лет социализма. Авторитет старейшин остался только для торжественных церемоний – обрезания, свадьбы и похорон.

– Не нравится мне вся эта история, – заметил собеседник с длинной черной бородой. – Подозрительно долго никто ничего не замечает.

– Кто и когда в России что-то замечал? – усмехнулся чеченец, заросший щетиной. – Нам давно пора понять: у них масштабы другие. Для нашего народа каждый на вес золота. Не важно, хорош он или плох, главное, что он чеченец и мусульманин. А для них тысячей больше, тысячей меньше. У них народу больше, чем камней у нас в горах.

– Речь не об этих шакалах. Они свое дело сделали, и спецслужбам на них плевать. Речь о стрельбе – ее так легко не пропускают.

– В Баламаново открыли дело. Все гильзы аккуратно подобрали, весь рынок перетрясли. В пионерский лагерь тоже приехали следователи – сторож вызвал. Но кому придет в голову связать два случая, произошедших на таком расстоянии?

– А оружие? Сколько времени эти шакалы болтаются по России с оружием, и ни разу их не захомутали? – последнее слово чеченец произнес по-русски.

– Мало, по-твоему, в России незаконных стволов?

– Достаточно. Только другие не носят их с собой круглые сутки. Держат в надежном месте, чтобы раз в месяц взять в руки на час-другой.

А у этих круглый год при себе.

– Они сами вместе с пушками в надежном месте торчат, лишний раз на свет не высовываются.

– Возьми карту и посмотри – где они были и где оказались.

– Думаешь, их специально не трогают?

– Сделаем так, – предложил эмир Халил. – Пустим утку, что к нашим людям в России подключится серьезный человек. Посмотрим, как там среагируют.

– Правильно. Главное, чтобы поверили.

– Заставим поверить.

Раздался характерный нарастающий гул. Высоко в небе пролетел военный самолет. Его не стоило опасаться. Здешний район считался самым мирным во всей Чечне, даже зачистки здесь давно закончились.

* * *

Глеб устал отсиживаться, защищаться. Ожидание никогда не было его стихией – он привык первым наносить мгновенный и точный удар. Теперь решил позволить себе короткий рейд, благо дежурить выпало тем, профессионализму кого он мог довериться – Самойленко и Николаичу-Ди Каприо.

Когда все остальные заснули, Глеб негромко обратился к ним:

– Попробую покружить по окрестностям. Может, что интересное разведаю. Отпускаете одного?

Никто, конечно, не забыл последних событий: исчезновения Тарасова, выходки Витька, у которого просто не хватило духу уйти. Первое, что приходило на ум, – Глеб тоже решил начать новую, «самостоятельную» жизнь. Но стал бы он морочить голову, если б действительно собрался покинуть команду? Кто помешал бы ему свалить?

– Или потом без обеда оставите за нарушение правил?

– Иди, какой разговор. Только аккуратнее, ты нам еще понадобишься.

– Нас и здесь обнаружили, – Николаич уже знает. Хочу, чтоб ты тоже знал.

  75