Последние отзывы

  149  

Это его сообщение произвело какой-то странный эффект.

Каменное лицо Матвея Брузгина подозрительно дрогнуло, и он бросил на Забродова быстрый, косой, тоже какой-то очень подозрительный взгляд. Забродов не донес до лица очередной сверток, который собирался понюхать, осторожно положил его на стол и некоторое время молча теребил кончик носа, задумчиво глядя куда-то в угол.

– Жаль, – сказал он наконец. – А я уже как-то привык, втянулся… А может быть, не стоит торопиться? Нужно же, наверное, после больницы немного отлежаться, отдохнуть… Честное слово, я готов посидеть тут еще недельку-другую.

– Ничего не выйдет, – сказал Сорокин. – Во-первых, теща здорова, как японский бульдозер. Обследование закончилось с нулевым результатом, ничего у нее не нашли…

– Поздравляю, – вставил Забродов.

– А во-вторых, ее, по-моему, легче застрелить, чем удержать дома. Она мне уже все уши прожужжала своей дачей.

А тут я еще имел неосторожность тебя похвалить: Илларион, дескать, навел там полный и окончательный порядок, как на опытном участке академии наук. Так она теперь рвется посмотреть, что это за порядок такой – лучше, чем у соседей, или хуже? В общем, если хочешь ее остановить, занимайся этим сам. Дать тебе телефон?

Прежде чем ответить, Забродов посмотрел на Брузгина, и полковнику почудилось, что тот едва заметно пожал плечами.

– Может, ее и впрямь застрелить? – задумчиво проговорил Забродов. – А Матвей?

– Не ощущаю разницы, – заявил немногословный Брузгин, выковыривая из мятой пачки очередную сигарету своими толстыми и узловатыми, как корни столетнего дуба, пальцами.

– Действительно, – все так же задумчиво согласился Забродов. – Что пнем по сове, что совой об пень – сове все равно.

– Эй, – насторожился Сорокин, – вы чего это? Вы это о ком? Кому это все равно – теще моей, что ли? Вы это бросьте! Напьются всякой отравы и чудят, краповые береты…

– Действительно, – сказал Забродов. – Извини, полковник. Это у нас такое специфическое чувство юмора. Профессиональное.

Недовольно ворча, Сорокин выставил на стол бутылку коньяка, немного подумал и поставил рядом с ней вторую.

– Обрати внимание, Матвей, – сказал неугомонный Забродов, рассеянно вертя в пальцах рацию, – этот человек всего минуту назад обозвал меня алкоголиком. Стыдно, товарищ полковник! Вы, как работник правоохранительных органов, должны уделять повышенное внимание профилактике правонарушений, и в частности непримиримой борьбе с пьянством и алкоголизмом. А вы что же?..

– А я и уделяю, – сказал Сорокин. – То, что выпьем мы, не достанется потенциальным правонарушителям.

– Логично, – сказал Забродов. – Тогда наливай.

– Поставь, – сказал молчаливый Брузгин.

– Пардон, – Илларион аккуратно поставил рацию на прежнее место.

Сорокин обратил внимание на то, что рация тоже была какая-то странная – чересчур маленькая и всего с одной кнопкой. Не рация, а пульт дистанционного управления, вроде тех, при помощи которых детишки заставляют двигаться в разные стороны игрушечные автомобильчики. Впрочем, даже на игрушечных пультах обычно бывает четыре кнопки.

Ну, как минимум, две – вперед и назад. А тут всего одна.

Странно…

Он посмотрел на Забродова, понял, что тот не собирается покидать насиженное место, недовольно пожевал губами и сходил на кухню за рюмками. Написанный рукой тещи график полевых работ все еще висел на дверце буфета. Он выглядел основательно потрепанным, и на нем кое-где виднелись отпечатки испачканных землей пальцев. «Универсальный гений», – вспомнил Сорокин, взял три рюмки и вернулся на веранду.

При его появлении Брузгин и Забродов, что-то тихо, но оживленно обсуждавшие, разом замолчали, и от этого полковник почувствовал себя неловко, словно был незваным гостем в собственном доме.

– Знаете, на кого вы похожи? – сказал он, выставляя рюмки на стол. – На двух шкодливых пацанов, которые подложили учительнице на стул кнопку и ждут не дождутся, когда она на эту кнопку усядется.

– Интересное сравнение, – сказал Забродов. – Подложили, говоришь? М-да…

Молчаливый Брузгин, как и следовало ожидать, ничего не сказал.

Садясь, Сорокин за что-то зацепился ногой, заглянул под стол и увидел там большую матерчатую сумку. В сумке лежало что-то тяжелое, судя по ощущению, железное и, наверное, очень ценное, раз его положили не куда-нибудь в сторонку, а именно под стол.

  149