Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
111 
– Пошли, – сказал Максим, твердо взял Гая и Зефа за плечи и повел к крайней машине в первом ряду – угрюмой, пятнистой, с бессильно поникшим орудийным стволом.
– Подожди… – растерянно лепетал Гай, оглядываясь. – Мы же четвертая рота, мы же вон там, мы же во втором ряду…
– Иди, иди, – сердито сказал Максим. – Может быть, ты еще и взводом покомандовать хочешь?
– Солдатская косточка, – сказал Зеф. – Уймись, мамаша…
Кто-то сзади схватил Максима за пояс. Максим, не оборачиваясь, попробовал освободиться – не удалось. Он оглянулся. За спиной, ухватившись цепко одной рукою, а другой вытирая окровавленный нос, тащился четвертый член экипажа, водитель, уголовник по кличке Крючок.
– Ага, – сказал Максим. – Я и забыл о тебе. Давай-давай, не отставай…
Он с неудовольствием отметил про себя, что в суматохе забыл об этом человеке, которому по плану была отведена немаловажная роль. Тут грянули гвардейские автоматы, по броне с мяукающим визгом запрыгали пули, и пришлось согнуться и бежать опрометью. Забежав за крайний танк, Максим остановился.
– Слушай мою команду, – сказал он. – Крючок, заводи. Зеф, в башню. Гай, проверь нижние люки… да тщательно проверь, голову сниму!
Он пошел вокруг танка, осматривая траки. Вокруг стреляли, орали, монотонно бубнили репродукторы, но он дал себе слово не отвлекаться – и не отвлекался, только отметил про себя: репродукторы – Гай – не забыть. Траки были в сносном состоянии, но ведущие колеса внушали опасение. Ничего, сойдет, мне на нем недолго ездить… Из-под танка ловко выполз Гай, уже грязный, с ободранными руками.
– Приржавели люки! – прокричал он. – Я их не закрыл, пусть будут открыты, правильно?
«Там, за гребнем лощины, коварный враг! – вещал магнитофонный голос. – Только вперед. Только вперед. Рычаги на себя…»
Максим поймал Гая за воротник и притянул к себе.
– Ты меня любишь? – сказал он, уставясь в расширенные глаза. – Веришь мне?
– Да! – выдохнул Гай.
– Только меня слушай. Больше никого не слушай. Все остальное – вранье. Я твой друг, только я, больше никто. Я твой начальник. Запоминай. Я приказываю: запоминай.
Обалдевший Гай быстро-быстро кивал, неслышно повторяя: «Да, да. Да. Только ты. Больше никто…»
– Мак! – заорал кто-то прямо в ухо.
Максим обернулся. Перед ним стоял тот странно знакомый штатский в длинном плаще, но уже без шляпы. Массаракш… Квадратное шелушащееся лицо, красные отечные глаза… Это же Фанк! На щеке кровавая царапина, губа разбита…
– Массаракш! – орал Фанк, стараясь перекричать шум. – Вы оглохли, что ли? Узнаете меня?
– Фанк! – сказал Максим. – Откуда вы здесь?
Фанк вытер с губы кровь.
– Пошли! – прокричал он. – Быстрей!
– Куда?
– К черту отсюда! Пошли!
Он схватил Максима за комбинезон и потащил. Максим отбросил его руку.
– Нас убьют! – крикнул он. – Гвардейцы!
Фанк замотал головой.
– Пошли! У меня на вас пропуск! – И, видя, что Максим не двигается: – Я ищу вас по всей стране! Еле нашел! Пошли немедленно!
– Я не один! – крикнул Максим.
– Не понимаю!
– Я не один! – гаркнул Максим. – Нас трое! Один я не пойду!
– Вздор! Не говорите глупостей! Что за дурацкое благородство? Жить надоело? – Фанк поперхнулся от крика и зашелся кашлем.
Максим огляделся. Бледный Гай с дрожащими губами смотрел на него, держал его за рукав – конечно, все слышал. В соседний танк двое гвардейцев забивали прикладами окровавленного штрафника.
– Один пропуск! – проорал Фанк сорванным голосом. – Один! – Он показал палец.
Максим замотал головой.
– Нас трое! – Он показал три пальца. – Я никуда без них не пойду!
Из бокового люка высунулась веником рыжая бородища Зефа. Фанк облизал губы, он явно не знал, что делать.
– Кто вы такой? – крикнул Максим. – Зачем я вам нужен?
Фанк мельком взглянул на него и стал смотреть на Гая.
– Этот с вами? – крикнул он.
– Да! И этот тоже!
Глаза у Фанка стали дикими. Он сунул руку под плащ, вытащил пистолет и направил ствол на Гая. Максим изо всех сил ударил его по руке снизу вверх, и пистолет взлетел высоко в воздух. Максим, сам еще не совсем поняв, что произошло, задумчиво проводил его взглядом. Фанк согнулся, сунув поврежденную руку под мышку. Гай коротко и точно, как на занятиях, ударил его по шее, и он повалился ничком. Рядом вдруг возникли гвардейцы, ощеренные, потные после работы, осунувшиеся от бешенства.
111 
