Последние отзывы

  79  

Сложность в другом. Начнешь запрещать этого, ниточка сразу потянется к другим. Литература – штука единая. Всем хочется славы. А то, вишь ты, издал некий Масодов в Твери первую свою книжку тиражом 700 экземпляров, а его в высоких правительственных кабинетах сразу и разглядели. Тот же Лимонов сколько ненормативных книжек выпустил, прежде чем его повязали за тихое жизнеописание алюминиевого короля Быкова? А вышеупомянутые Мамлеев с Сорокиным? Та же мразь, глумление над трупами, непристойность и провоцирование низменных инстинктов в особо крупных размерах. А хоть бы хны. Что же касается надругательства над священными советскими героями, то тут чемпион Виктор Пелевин, который нашего Чапаева аж в заголовок вынес, Петьку – Пустотой обозвал, а героям космоса ноги поотрубал и доказал, что никаких героев не было, а была одна сплошная пиар-акция. Про Басаева, взявшего Кремль, и говорить не станем. Тут уж подсудным ваххабизмом пахнет. И, между прочим, издается весь этот и многий иной ужас в издательстве «Вагриус», возглавлявшийся одним из нынешних заместителей министра того самого Минпечати, который выносит столь строгие и принципиальные предупреждения.

То есть куча – это сколько песчинок? Лысый – это сколько волосинок? Ненормативная лексика – это сколько нецензурных слов? Если одно, то вон сколько желающих вкусить предупрежденье, потому что, говорят, очень это на тираже хорошо сказывается. Жестокость и насилие – это как? Глаз человеческий выпить с наслаждением нельзя, а ногами во время зачистки потоптать очень даже можно, потому что психологически объяснимо? Ох, предупреждал ведь товарищ Суслов, что нельзя даже малейшего послабления делать, а то вся система к черту рассыплется. Не слушали старика. А как теперь из интересного положения выходить будем?

Думаю, что Министерству печати пора перестать выходить с точечными ударными предупреждениями. А то это прямо как буем глубину измерять над затонувшей советской идеологией. Пора с мелкоячеистой сетью выходить на текущий литературный процесс. Выпускать индекс запрещенной к пользованию литературы. Черный список издательств. Всякое литературное произведение наделять значком – для какого возраста и до какой степени читательской извращенности. Выпускать еженедельный бюллетень, журнал. Активней продвигаться на рынок идеологии. А то после журнала «Корея» давно ничего интересного не читали.

Игорь ШЕВЕЛЕВ

7. ИСТОЧНИК: ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА (МОСКВА) ДАТА: 11.07.2001 ЗАГОЛОВОК: В КРАСНОЙ РУБАШОНОЧКЕ.

К вопросу о демонстрации речевых органов Скандал вокруг издательства Ad Marginem, выпускающего мерзкие книжки, не закончился. Претензии к роману «Низший пилотаж» отозваны, но топор, которым якобы «не вырубишь», не зарыт.

«В России цензуры нет, и, к сожалению, нельзя запретить книгу как таковую, но если будет еще одно нарушение со стороны издательства, мы его зафиксируем», – сообщил вашему корреспонденту представитель Министерства печати.

Сочетание нескандальной и некоммерческой репутации философского издательства с очень «специальным» материалом привело к уникальному феномену литературной репрезентации. То, что делает Ad Marginem, это моментальная ретроспектива: произведение текущей словесности появляется на свет сразу как факт ее истории. Специальному читателю, знакомому с издательским контекстом, любой текст от Ad Marginern является в ореоле имплицитного комментария – не как потенциальный объект философской рефлексии, а как готовый ее продукт.

Вот только если б еще «неспециальных» собрать да как- нибудь сжечь!… Мало того, что отбирают у специальных немногочисленные драгоценные экземпляры, так ведь еще и смотрятся в книгу, как в зеркало, видя в ней все свои комплексы и всю свою холуйскую тупость…

Лев ПИРОГОВ

8. ИСТОЧНИК: НГ-ЕХLIBRIS (МОСКВА) ДАТА: 14.06.2001 ЗАГОЛОВОК: ЗАЧЕМ ПИСЬМО?. Министерство печати перекладывает цензурные функции на типографии

Инъекционная зона в 'Палермо'. Одесса, Украина, 1997. Запретили или не запретили? Не запретили. Отпечатанный Ярославским полиграфическим комбинатом тираж романа Баяна Ширянова «Низший пилотаж» на днях благополучно доехал до Москвы и поступил в распоряжение издателя. Не уничтожен. Не конфискован. Книгу отстояли. Но говорить о положительных результатах всей этой странной истории, длящейся уже ровно месяц (именно 14 мая помечено «то самое» письмо Министерства печати, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор), рано. Если вообще возможно.

  79