очень нудно 
9 
– Зато я не сомневаюсь, что твой шеф прекрасно знал об этом, – гневно проговорил Том. – Но, к сожалению, его очень трудно привлечь к ответственности. Ведь фирмы предоставляли лицензии, и Саммерс может сказать, что у него не было оснований им не доверять. На самом же деле он должен был проверить, каким путем получены лицензии и не фальшивые ли они случайно. Но он этого не сделал, потому что думал только о прибыли.
– Хм! – Элизабет озадаченно покосилась на Тома. – Так ты давно знал, что Саммерс связан с мошенниками? А почему мне не сказал? Вчера или хотя бы сегодня?
– Ты не упоминала название газеты, в которой работаешь, а фамилия Саммерс не такая уж редкая. Я связал концы с концами только тогда, когда мы оказались в редакции.
– И, надо заметить, очень вовремя. Иначе не видать бы мне расчета как своих ушей.
Том притормозил на светофоре, повернулся к Элизабет и посмотрел на нее с мягким упреком.
– Вот видишь, с каким непорядочным человеком ты общалась! Да еще и замуж за него хотела выйти!
– Но я же не могла знать, что он имеет дела с мошенниками!
– Бет! Да ведь у него на роже написано, что он хам и подлец! Как можно быть такой слепой? К тому же, – с колкой усмешкой прибавил Том, – я просто не могу понять, за что ты в него влюбилась. Ну был бы хоть красавец! А то так, ничего примечательного. Потасканный старый хрыч.
– Джон Саммерс вовсе не старик, с чего ты взял? – возразила Элизабет, смущенно покраснев. – Ему всего сорок пять лет.
– Сколько? Сорок пять? Ну да, конечно, самая подходящая партия для девушки твоего возраста!
– Но ведь мужчина и должен быть старше женщины!
– Кто тебе такое сказал?
Глаза Элизабет изумленно расширились.
– Что значит – кто? Об этом пишут все психологи!
– Какие? Те, что печатаются в дамских журналах? Дорогая моя Бет, у тебя устаревшая информация. Современные психологи вовсе не считают, что мужчина должен быть старше. И потом, – Том посмотрел на Элизабет с легким прищуром, – вот ты всегда следовала советам психологов. И что? Много пользы они тебе принесли? Судя по всему, нет. А те старые хрычи, к которым ты еще со школы питала какое-то ненормальное пристрастие, еще меньше!
Вспыхнув до корней волос, Элизабет отвернулась. Она чувствовала себя так, будто ей залепили пощечину. О, конечно же Том прав! Именно поэтому его слова так чувствительно задели Элизабет. А особенно намек на ее первую, несчастную любовь к учителю истории Алану Робертсу, тому самому мужчине, которому она имела глупость признаться в любви на выпускном балу. Но какое право имеет Том Хантер делать ей подобные намеки? Он ей никто, абсолютно чужой человек.
И вообще, наша «радостная встреча школьных друзей» слишком затянулась, раздраженно подумала Элизабет. Потом повернулась к Тому и решительно сказала:
– Останови машину, Том. Я хочу выйти.
Он чуть снизил скорость и бросил на нее встревоженный взгляд.
– Извини, Бет, пожалуйста. Я не должен был говорить тебе этого.
– Я не сержусь, – солгала Элизабет. – Я просто… просто я думаю, что нам пора прощаться.
– В каком смысле?
– В том, что наше общение затянулось.
– То есть ты собираешься снова исчезнуть из моей жизни? – уточнил он, не глядя на нее. – И на какой же срок теперь?
– Навсегда.
Том свернул на тихую улочку и заглушил мотор. Потом повернулся к Элизабет и посмотрел на нее долгим, внимательным и, как ей показалось, расстроенным взглядом.
– В чем дело, Бет? Почему ты так торопишься со мной расстаться?
– Потому что… потому что мы совершенно чужие люди, Том. Наша вчерашняя встреча произошла случайно, и я не понимаю, почему она должна иметь какие-то последствия.
– Это надо понимать так, что ты не хочешь со мной встречаться?
– Да, Том. Не хочу.
– Почему?
– Что значит – почему? Потому что я не влюблена в тебя и вряд ли когда-нибудь влюблюсь. Да и ты тоже, – она посмотрела на него с легким сомнением, – ты ведь тоже не влюблен в меня. Зачем же нам тогда встречаться? Просто так, от скуки? По-моему, это глупо.
Какое-то время Том молчал, сосредоточенно барабаня пальцами по приборному щитку. Потом глубоко вздохнул, повернулся к Элизабет и спросил:
– Где ты живешь?
Элизабет назвала адрес, и он нажал на газ. Всю дорогу до дома Элизабет они молчали. Том ничего не говорил, а Элизабет не решалась заговорить первой. У ее дома он остановил машину, помог ей выйти и, не глядя в глаза, сказал:
9 
