очень нудно 
129 
— За какое такое свое? — по-прежнему старательно отводя глаза, проворчал Комбат. — Я правду говорю: нечего тебе в это дело путаться. Хватит, наигрался. А будешь на старших обзываться, дам по шее и выкину в окошко. Тут какой этаж?
— Шестой.
— Вот с шестого и выкину. Штаны неси, черт бы тебя подрал, не могу же я в трусах по городу бегать!
Подберезский молча полез в свой пакет и бросил на кровать джинсы, свитер и десантный тельник. Ботинки с засунутыми в них носками он поставил под кровать.
— Куртка в машине, — сказал он. — Ты куда, собственно, собрался?
— К генералу, — ответил Борис Иванович, натягивая джинсы. — К Ивану моему Андреевичу. Очень мне хочется узнать, отчего у адвокатов машины сами собой взрываются. Еще хочу спросить, как это вышло, что после нашей с ним встречи какой-то мазила пытался фейерверк из моих мозгов устроить.
— Не стоит, — сказал Андрей. — Я у него уже был.
Ничего он тебе не скажет.
— Скажет, — зловещим тоном пообещал Комбат, просовывая голову в тельник. — Мне — скажет.
— Не скажет, — повторил Подберезский и твердо посмотрел ему в глаза.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
Потом Комбат легонько пожал плечами и одернул тельник.
— А, — довольно равнодушно сказал он, — ясно.
Но тебе-то сказал?
— Мне сказал. Я к нему подход нашел.
— Долго искал? — спросил Борис Иванович, снова садясь на кровать и завязывая шнурки.
— Не, — мотнул головой Подберезский. Он взял с тумбочки надкушенное Комбатом яблоко и тоже отхватил от него изрядный кусок. — Пошел к себе в тир и сразу нашел. Точнее, мы вместе пошли... Чем тебе яблоки не понравились? Нормальные яблоки... Он мне еще одно классное курортное местечко присоветовал. Заповедник, сосны, березы, озеро... У Шарова там дача, а он, сам понимаешь, где попало дачу строить не станет.
Они пошли по коридору, стараясь ступать как можно тише и занимать как можно меньше места. Коридор был пуст, но дверь сестринского поста оказалась распахнутой настежь. Борис Иванович, всю жизнь робевший перед медиками, попытался спрятаться за широкими плечами Подберезского, который шел мимо двери, как древнеегипетский земледелец с фрески времен правления Рамзеса II, то есть развернув плечи параллельно ступням. Это не помогло: Комбата заметили, и выскочившая в коридор сестра принялась пронзительно кричать:
— Рублев! Рублев, куда вы? Вернитесь, Рублев, вы же лежачий!
Комбат рефлекторно втянул забинтованную голову в плечи и ускорил шаг.
— Я вернусь, — пообещал он, обернувшись. — Вот сходим с приятелем в одно место, и я сразу же вернусь, договорились?
* * *
Дождя не было, но здесь, на самой середине озера, дул очень неприятный ветер. Он морщил серую воду и гнал по озеру мелкую злую волну, которая беспорядочно плескалась у борта лодки и мешала наблюдать за поплавками. Ветер топорщил воротники желтых рыбацких курток и теребил клапаны, безуспешно пытаясь проникнуть под одежду. Багор закурил, пряча огонек зажигалки в сложенных трубочкой ладонях, и с тоской покосился на далекий берег. В доме было тепло и сухо, над баней поднимался растрепанный ветром белый дымок, а новички из охраны наверняка украдкой потягивали хозяйскую водку и под руководством более опытных коллег постигали тонкости проведения личного досмотра. Багор никогда не был любителем рыбалки, хотя, создавая для отвода глаз имидж завзятого рыбака, проштудировал несколько справочников, основательно изучив вопрос. Он не любил воду, особенно когда ее было много и она была так неприветлива, как сегодня. И еще это прозрачное дно... Завел себе игрушку, подумал он про хозяина. Как будто здесь Кипр — катайся и смотри на кораллы и медуз. Какие уж тут медузы...
Он посмотрел под ноги и вздрогнул: ему показалось, что там, внизу, на огромной глубине, под прозрачным дном медленно дрейфующей лодки проплыли резиновые подошвы яловых сапог прапорщика Уварова. «Так, наверное, и стоит вверх ногами, — передернувшись от омерзения, подумал Багор. — А может, уже и нет...» Он отвел глаза от воды. Конечно, разглядеть Михеича на такой глубине было невозможно: это, действительно, не Кипр.
Он насторожился и снова посмотрел на берег. Ему показалось, что он что-то услышал, но ветер дул в сторону генеральской дачи, относя все звуки прочь, к Москве.
— Ну чего ты вертишься? — ворчливо спросил хозяин. — На поплавок смотри, рыбак.
— Там стреляли или мне почудилось? — отозвался Багор, продолжая прислушиваться. — Вот опять. Вы не слышали?
129 
