Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
26 
Марк со стоном стиснул ее плечи, собираясь оттолкнуть ее от себя, но вместо этого просто сорвал с нее футболку и со стоном приник к трепещущей груди. Он в неистовстве целовал напряженные соски, ласкал нежные полушария этой восхитительной груди и ни о чем больше не думал до тех самых пор...
Пока не встретился с ней взглядом. В глазах Сары, застланных пеленой возбуждения, неожиданно сверкнул ужас. Возможно, если бы он продолжал целовать ее, если бы не отрывал губ от ее тела, она и забылась бы в его объятиях, но теперь Сара Джонсон пришла в себя. Она оттолкнула Марка с такой силой, какую трудно было представить в хрупкой молодой женщине, и вскочила на ноги.
– Вы... вы... как вы могли! Вы, негодяй! Как вы посмели...
Марк поднялся вслед за ней на ноги и смерил ее яростным и еще не остывшим взглядом.
– А вы сами? Что молчите? Вы, вы, Сара, как могли вы? Интересно было бы послушать вашу интерпретацию произошедшего. Пока только мне, но папа тоже мог бы заинтересоваться...
Он чувствовал себя плохо, омерзительно, гадко, гнусно, тошнотворно!!!
Словно по доброй воле выкупался в навозной луже. Словно своими руками раздразнил скунса.
Нельзя ей такое говорить, потому что она не виновата, ни в чем не виновата, и никто не виноват, за такое нельзя обвинять.
Синие глаза с болью и гневом смотрели на Марка, и ему хотелось умереть на месте.
Потом Сара Джонсон опустила голову и стремительно пошла по тропе вниз, к машине. Марк поплелся за ней, искренне желая себе свернуть шею по дороге.
При осмотре достопримечательностей большую роль играет личность гида...
8
Марк уехал в Хьюстон на следующее утро, очень рано.
Сара об этом узнала от Бена, за завтраком. Точнее сказать, Марк не уехал, а улетел – именно звук винта вертолета слышала Сара сквозь сон.
Бен и представить себе не мог, какое облегчение испытала Сара Джонсон при этом известии. Ей не придется смотреть в глаза Марку! Не придется отводить взгляд. Не придется цепенеть, чувствуя запах его одеколона.
У нее было сильное подозрение, что Марк улетел, собственно, по этой же причине.
Впрочем, Бен, все еще усталый и осунувшийся, но гораздо более бодрый, чем вчера, сообщил, ничего не подозревая, что Марк полетел за Саймоном и его невестой.
Накануне день закончился довольно бездарно. Из каньона Сара и Марк возвращались в мертвом молчании, даже старались не смотреть друг на друга. Сара боялась увидеть выражение самодовольного превосходства и презрения на красивом лице Марка, он не мог смотреть в эти синие глаза, потому что в них наверняка горела ненависть, которую он не переживет.
Сара с таким облегчением выпрыгнула из машины, буркнув на прощание что-то вроде благодарности, что Марка передернуло. Впервые – нет, правда, впервые в жизни! – женщина реагировала на него таким образом.
Сама же Сара пулей взлетела по лестнице и с облегчением заперлась в комнате. Когда горничная пришла спросить, присоединится ли миссис Джонсон к семье за обедом, Сара сослалась на головную боль, хотя Марк наверняка догадался об истинной причине ее отказа. Плевать! Главное – не встретиться с ним сегодня, а еще лучше – никогда в жизни.
К утру голова и впрямь раскалывалась от боли, потому что большую часть ночи Сара провела, обдумывая, как лучше сказать Бену, что она больше не может участвовать в его спектакле.
А как это объяснить? Как достаточно убедительно обосновать свой рассказ, не разочаровав старика в собственном сыне? Не говоря уж о том, что этот самый сын теперь наверняка думает о ней не просто плохо, а очень плохо, и его трудно за это осуждать. В самом деле, если любовница его отца едет с ним на экскурсию и уже через полчаса после ее начала страстно отвечает на его поцелуи – кто поверит, что она не использует старого Рэндалла исключительно в корыстных целях, не гнушаясь крутить интрижку у него за спиной?
Утешало одно: Марк не сможет об этом рассказать, не скомпрометировав себя.
Расстроенная и усталая, Сара пришла к Бену и порадовалась только за него: он явно приободрился и даже просматривал почту и какие-то деловые бумаги.
Теперь они сидели на балконе и наслаждались свежими фруктами и крепким кофе, а также потрясающе свежими булочками.
Намазав очередную булочку маслом, Сара поняла, что ест по-настоящему впервые со вчерашнего утра. А то и дольше, потому что в предыдущий вечер она едва притронулась к приготовленным блюдам, расстроенная начинающимся недомоганием Бена.
26 
