... 
55 
* * *
При виде входящего в кабинет генерала Потапчука Петр Павлович Разумовский вскочил из-за стола с таким проворством, словно вошел старший по званию, и направился навстречу гостю, с радушием протягивая руку – Если бы знал, что именно ты станешь пить – чаи или кофе, – чашки бы уже стояли на столе.
– Нет, Петр Павлович. Ты знаешь, зашел я к тебе по делу.
– Знаю, без дела ты не ходишь. Нет чтобы заглянуть просто так, как говорят, на палку чая и чашку колбасы, – и генерал Разумовский немного нервно рассмеялся.
Потапчук пожал плечами.
– Время служебное, не до выпивки. Но как-нибудь выкроим пару часов, посидим, повспоминаем…
– Да, вспомнить нам с тобой, Федор Филиппович, есть о чем. Работали вместе, ноздря в ноздрю шли. Так никто вперед и не вырвался.
– Да вперед нам, как бы, Петр Павлович, уже и некуда. Маршалов теперь не дают, особенно в нашем ведомстве.
– Это точно, не дают. Но на пенсию отправить могут. Кстати, как ты, на пенсию собираешься?
– Я давно бы ушел, выслуги хватает. Да не отпускают меня, нужен, наверное.
– И меня не отпускают тоже, хотя и не удерживают сильно. А я, честно говоря, и не рвусь. Привык к кутерьме, нравится работа. Тем более, всегда с людьми дело имею…
– Ты еще скажи, Петр Павлович, что и люди хорошие попадаются.
– А вот этого уж не скажу. И ты не скажешь, ты все больше с мафией да коррупцией борешься, а я чем занимался, тем и занимаюсь.
Разумовского насторожило, что генерал Потапчук не занимает предложенное кресло, а стоит посреди кабинета, как соляной столб, и время от времени бросает на собеседника пристальные взгляды. И у Разумовского возникло неприятное сравнение, что Потапчук смотрит на него так, как гробовщик смотрит на покойника, прикидывая, какой длины доски надо готовить для будущего Гроба.
– А что это ты на меня так смотришь? – холодея и ощущая пустоту в животе, почти прошептал генерал Разумовский.
– Как – так?
– Даже слов не подберу Как… – сказать о гробовщике и покойнике у Разумовского не поворачивался язык. – Как хирург на пациента, – наконец-то нашелся он.
– Нет, что ты, Петр Павлович, до хирурга мне далеко. Мы с тобой скорее два пациента в приемной, сидим, ждем, кого позовут первого. А разговор у меня к тебе действительно не простои. Может, пойдем отсюда? Не хочется мне в этих стенах вести приватные беседы.
– Ну что ж, пойдем.
Разумовский надел пиджак, застегнул его на все пуговицы, вытащил из шкафа плащ. В приемной бросил своему помощнику:
– Скоро приду, – будто дал понять генералу Потапчуку, что у него мало времени – даже на очень важные разговоры.
– Давай немного проедем по городу, я с машиной, – сказал Потапчук – Ну что ж, давай прогуляемся. И куда ты меня хочешь завезти?
– А где тебе нравится бывать?
– О, где мне нравится бывать, там разговоры не поведешь.
– Поехали к реке. Не возражаешь? Мудрые люди любят смотреть на воду.
И генералу Разумовскому тут же вспомнилась голубая мечта о теплых морских волнах, которые шелестят галькой, вылизывая белый коралловый песок пляжа. Но тут Разумовский подумал, что если быть точным, то пляж бывает либо каменистым, либо песчаным. Но ему почему-то представлялся песчаный пляж, на котором приятно лежать, закрыв глаза, и слушать, как шуршат друг о друга мокрые камешки под ударами волн.
Машина Потапчука подъехала к набережной и остановилась. Генералы выбрались и направились к гранитному парапету, загаженному чайками. У парапета кучковались рыбаки. Они неотрывно смотрели на ярко-красные неподвижные поплавки – словно обладали способностью сдвинуть их взглядом.
– Счастливые люди, – заметил Потапчук, кивнув в сторону рыбаков.
– Счастливые, – вяло согласился Разумовский. Не проблемы же рыбной ловли на Москве-реке приехал сюда обсуждать Потапчук! – И о чем ты хотел со мной поговорить, Федор Филиппович? – наконец не выдержав и как бы нарушая предложенные правила игры, спросил Разумовский.
Потапчук оперся на парапет, вытащил из кармана сигарету, предложил закурить Разумовскому. Тот отрицательно покачал головой.
– Я в последнее время редко курю, только когда случается что-нибудь чрезвычайное.
– Как хочешь, – сказал генерал Потапчук, наморщил лоб, сдвинул к переносице седые косматые брови. – Так вот, слушай, Петр Павлович. Тут мои люди занимаются одним делом…
– Ты и твои люди всегда делами занимаются.
55 
