очень нудно 
8 
– Он выразился очень неопределенно. – Филип пожал плечами и огляделся вокруг. – Может, присядешь? Ты выглядишь усталой.
– Спасибо.
Это совсем не напоминало комплимент, но Джоан рада была последовать его совету. Она действительно устала, просто вымоталась до предела. И это состояние длилось уже много недель, даже месяцев. С тех пор как она узнала, что у ее мужа роман с Лори Такер. Конечно, у него и раньше случались романы, и каждый отзывался в ней мукой. Но его отношения с Лори – совсем другое дело. Во-первых, они уже длились слишком долго, а во-вторых, подруга сообщила ей, что Лори всем рассказывает о том, что Филип хочет жениться на ней.
Однако он все еще продолжал оставаться мужем Джоан.
Прерывисто вздохнув, она опустилась на ближайшую к двери кушетку. Когда Филип сел в кресло напротив, Джоан изобразила вежливую улыбку.
Но как это трудно! Чертовски трудно, подумала она с внезапной вспышкой злости. Сидеть напротив человека, которого любила когда-то больше жизни, вообще нелегко, а что уж говорить, если этот человек ведет себя словно чужой?
В той одежде, которую Филип всегда носил на работе, – ее мать считала, что одеваться так неприлично для человека его положения, – он был сама непринужденность, и это задевало Джоан.
Под черной майкой, обтягивающей широкие плечи, рельефно проступали мышцы. Казалось, в нем не было ни унции лишнего веса, и джинсы как влитые сидели на узких бедрах и мускулистых ногах. Кожаная куртка, по которой все еще было видно, что он шел под дождем, висела на спинке кресла, а одна нога была закинута на другую.
Его нельзя назвать красавцем, убеждала себя Джоан, не желая признавать, что в крупных твердых чертах лица видно нечто большее, чем просто красота. Его кожа была темнее, чем светло-русые, словно выгоревшие на солнце, волосы. Зеленые глаза свидетельствовали об ирландских корнях. Но в череду предков Филипа явно затесался кто-то с темной кровью, и это была еще одна причина для леди Сибил Шелби не желать брака единственной дочери с этим человеком.
– Долго тебе пришлось ждать? – наконец спросила Джоан, вместо того чтобы сразу поинтересоваться целью его визита.
Филип, прищурившись, посмотрел на нее.
– А как ты думаешь? Наш разговор был назначен на пять часов, не так ли?
Джоан вздохнула.
– Мы уже назначаем разговоры? – Она провела влажными ладонями по узкой юбке. – Это ведь не деловая встреча.
Филип ничего не ответил на это. Вместо этого он сказал:
– Я думал, что ты знаешь, зачем я здесь.
По спине Джоан пробежал холодок.
– Знаю? – Она явно не собиралась облегчать ему задачу. – Позволено ли мне будет предположить, что ты наконец решил признать, что у тебя есть сын?
– Нет! – Всю непринужденность Филипа как рукой сняло. Нога в ботинке со стуком опустилась на ковер, и он, наклонившись вперед, облокотился на широко расставленные бедра. – Мы уже разобрались с этим заблуждением, и я не позволю тебе снова морочить мне голову. Я здесь потому, что давно пора положить конец этой пародии…
– Что у нас на ужин, мамочка?
Джоан не могла бы сказать точно, вызвано ли появление сына тем, что он подслушивал их разговор, или оно было случайным и совершенно невинным, каковым казалось. В любом случае, этим вмешательством были достигнуты сразу две цели: неприятный разговор отсрочен, а Филип сбит с толку.
Он выругался, и Джоан свирепо посмотрела на него, прежде чем переключить внимание на сына.
– Ты приготовил чай? – спросила она, как бы не замечая нахмуренного лица Филипа. – Подумаем о том, что приготовить на ужин, позже.
– А папа останется ужинать?
Крис был поразительно настойчив, и Джоан, несмотря ни на что, с трудом сдержала улыбку.
– Сомневаюсь, – сказала она. – Просто накрой к чаю, милый. А потом можешь идти и наполнить себе ванну.
– О, а это обязательно?
– Делай, как говорит мама, – резко сказал Филип, и на лице мальчика выражение умеренного разочарования сменилось холодной яростью.
– Не указывай мне, что делать, ты… бабник! – с негодованием выпалил он.
Джоан не, могла сказать, кого из них больше потрясла эта выходка. А она-то надеялась, что Крис, судя по тому, как он вел себя после ее возвращения домой, достиг какого-то компромисса с Филипом!
Вполне естественно, что Филип первым пришел в себя.
– Ты, гадкий мальчишка! – набросился он на Криса. – Как ты смеешь обзывать меня бабником?
– Ты такой и есть, – не собирался отступать мальчик.
8 
