Последние отзывы

  25  

Проехали «Динамо», «Белорусскую», «Маяковскую», а команда Эдика все еще толпилась перед схемой и отчаянно галдела, стараясь сосчитать изогнутые стрелочки, которыми были обозначены переходы: эти стрелочки в некоторых местах так были переплетены, что ребята то и дело сбивались со счета.

Поезд снова стал замедлять ход.

— «Площадь Свердлова». Выходим! — скомандовал Эдик. Когда все вышли, он отвел ребят в самый конец перрона, где было поменьше народу.

— Так все-таки, сколько же переходов?

— Тринадцать!

— Восемнадцать!

— Шестнадцать!

Эдик помолчал, покусывая губу под темными усиками. Красивое лицо его выглядело озабоченным.

— По-моему, тоже шестнадцать. А впрочем, у меня у самого в голове каша с этими переходами. Только вот что мне ясно: чтобы отсюда попасть, предположим, на «Проспект Маркса», надо подняться по эскалатору и потом снова спуститься. А для того, чтобы попасть сюда со станции «Проспект Маркса», как надо поступить?

— Вниз… по тоннелю пройти, — упавшим голосом сказала Самбо.

— Вот в том-то и дело! И со многими пересадками так. Короче говоря, чтобы действовать наверняка, надо расставить не шестнадцать постов, а штук… минимум двадцать. А нас только двенадцать человек. Вот в чем ошибочка!

Обескураженные ребята помолчали.

— Если хочешь знать, тут не двадцать человек нужно, а сто двадцать, — сказал Гриша Ломков; это был черноволосый лохматый парень с раскосыми глазами.

— Почему сто двадцать? — спросил Достоинов.

Ломков стоял, сунув руки в карманы брюк, подняв плечи. Он угрюмо смотрел вдоль перрона, по которому сновали пассажиры: одни входили в вагоны прибывшего поезда, другие выходили из них.

— По каждому переходу в минуту, наверно, тысяча человек проходит, — сказал Ломков, — и все главным образом взрослые. Попробуй заметь среди них двух вот таких шпингалетов! Станешь справа — не увидишь, кто идет левее, станешь слева… В общем, фиговый твой план, товарищ Лазовский!

— Согласен: фиговый. Предложи хороший, — сказал Эдик.

Никакого лучшего плана Гриша не смог предложить. Тогда решили для очистки совести подежурить на наиболее важных переходах и к десяти часам собраться здесь, на прежнем месте.

Петю и Машу Эдик направил на Киевский вокзал, предупредив, что это объект очень трудный: как на всех привокзальных станциях, толкучка там страшная. К тому же там сходятся целых три линии метрополитена.

Детектив и Самбо двинулись в путь. Двинулись они не одни, а вместе с Юрой Достоиновым и Ниной Изюминой. Все четверо поднялись наверх по эскалатору. Здесь, в довольно мрачном зале, полном людей, идущих в разных направлениях, маленький Юра Достоинов занял свой пост, а остальные трое спустились по другому эскалатору. На станции «Площадь Революции» Петя и Маша простились с Ниной, которая побежала по лестнице вниз, в коридор, ведущий к станции «Площадь Свердлова». Самбо с детективом сели в поезд и поехали на Киевский вокзал.

Они плохо представляли себе, как расположены там переходы, поэтому, прибыв на место, решили сначала осмотреться.

От входа, ведущего с улицы, можно было попасть на одну из трех линий метро. Если, минуя эскалатор, пройти по верхнему коридору, то окажешься на калишшско-кунцевской линии. Если спуститься по эскалатору на промежуточную площадку, а от нее свернуть направо, попадешь на линию, идущую через центр к станции «Щелковская». Если не сворачивать направо, а продолжать спускаться по эскалатору, окажешься на кольцевой.

Решено было, что Петя займет пост в верхнем коридоре, а Маша будет дежурить на площадке между эскалаторами.

Уже минут через десять детектив понял, что Гриша Ломков был совершенно прав. Каждую секунду перед ним проходил не один, а полтора-два десятка людей. И все куда-то спешили. Спешили пассажиры дальних поездов с увесистыми чемоданами, спешили пригородные пассажиры с авоськами и пластмассовыми сумками. Спешили и те, кому не нужно было на поезд. Спешили мужчины и женщины в рабочей одежде и люди нарядные. Спешили мамаши, тащившие за руку маленьких детей, мелькали перед нашим сыщиком военные и ремесленники, старики и старухи, юноши и девушки, мальчишки и девчонки… Среди последних Петя замечал похожих то на Митю Клюквина, то на Занозу. Тогда он бросался в погоню, пробираясь сквозь движущуюся толпу, его толкали, и он толкал… Кончалось дело тем, что он терял из виду тех, кого преследовал, или же выяснялось, что это вовсе не Митя Клюквин и никакая не Заноза.

  25