Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
43 
Между тем, мы исподволь приготовили большие сани с оглоблями и сшили шлею, по мерке нашей, теперь уже не воображаемой, лошади. Когда мы освоились с лосицей до того, что могли без страха садиться на нее верхом, брать ее за морду, за ноги, за хвост, снимать и надевать хомут, то решились, наконец, запрячь ее. Это, без сомнения, было дело рискованное. Очутившись в родном лесу, она могла вспомнить все прелести свободы, разбить сани, перервать упряжь, уничтожить нас и убежать. Поэтому еще за несколько дней мы стали кормить ее все меньше и меньше, а в день испытания не дали ей ничего, так что она опять похудела и ослабела. Когда упряжка была готова, мы попробовали провести ее несколько шагов. Тяжесть и шелест саней о снег испугали было ее, но мы с Васей стали по бокам и пошли с нею рядом, в она успокоилась. Убедившись на дворе, что она поведет сани не упрямясь, мы поставили на них три котелка и поехали к озеру за водой. К великой нашей радости лосиха и по лесу шла спокойно и послушно. Пока Вася наливал воду, я стоял возле нее и поглаживал по морде. Новая тяжесть удивила ее, но она скоро с нею освоилась и благополучно довезла воду домой. После этого мы сытно накормили, напоили ее и поставили в ледник.
Вася просто торжествовал и беспрестанно шутливо упрекал меня за то, что я считал прежде приручение лося делом для нас невозможным.
— Стоит только человеку захотеть что-нибудь, подумать, да потрудиться, и он может сделать все на свете! — повторял он свою обычную поговорку.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Мы делаем свечи. Наши предположения, как нам объездить лося.
Самые главные потребности наши были удовлетворены: у нас было теплое жилье и платье и вдоволь хорошей, здоровой пищи, за которой уже не нужно было гоняться по лесу большую часть дня. Поэтому мы имели много времени, чтобы заняться устройством некоторого комфорта в своем жилище. Давно задуманный пол мы настлали довольно скоро. Глина была у нас запасена еще с осени, в сарае. Часть ее пошла на выделку грузил к неводу, а другою мы обмазали внутреннюю сторону стен. Очень огорчало нас, что от копоти и дыма лучины новый пол и стены быстро почернеют, как уже почернел потолок. Поэтому мы попробовали делать свечи из воску. Его было у нас немного, не больше двух фунтов, но мы решили беречь свечи и могли сохранить их довольно долго.
Сначала мы стали делать их самым простым способом: раскатывали воск в довольно толстые длинные пластинки, ссучивали фитиль из ниток, которые выщипывали из лоскутов старой ситцевой рубашки Васи, и, завернув его в воск, катали сделанную таким образом свечу под дощечкой. Она становилась совершенно прямой и круглой.
Но такие свечи сгорали очень быстро, оплывали и давали мало света.
— Нет, не хорошо мы это придумали, — сказал Вася. — Помните, ваш батюшка купил для рабочих на заводе пять большущих серых быков. Их велели убить и посолить, потому что рабочие любят солонину. А у нас в селе жил шорник, чинил в каретном сарае старые сани и хомуты. Как увидел он, что с быков пообрезали много сала, и стал приставать к барину: продайте его мне. Барин согласился. Я все тогда думал, что он станет делать с этим салом? Прихожу, а у него в котле растоплено сало, сам сидит над котлом и макает в него светильню. Сало к ней пристанет, он вытащит и даст остыть, а потом опять в котел обмакнет. Так он при мне сделал несколько свечей. Потом он продавал их нашим рабочим по три копейки свечку, а в городе они дороже. Теперь я так хочу попробовать. Ведь сала у нас много.
Мы, действительно, попробовали делать сальные свечи и сначала нам это нравилось, потому что они горели светлее восковых, но тоже оплывали, и, кроме того, я никак не мог примириться с их неаккуратной формой. Свечи выходили неровные, безобразные. Мне это очень не нравилось, и я придумал отливать их в форму: выбрал осиновую, прямую и без веток, палку, длиной несколько более обыкновенной свечи, и распарил в теплой воде. Когда она остыла, с одного конца аккуратно срезал кору, до дерева, чтобы рука могла удобно схватиться за него, а по остальной коре стал легонько постукивать маленьким молотком. Когда на палке не осталось живого места, я взял ее в одну руку, а другой ухватился за обнаженный конец, стал осторожно поворачивать дерево и, наконец, вынул его из коры, как из футляра. Получилась пустая трубка с очень гладкой внутренней поверхностью. Теперь можно было наливать в нее сало и вдевать фитиль. Чтобы сало застывало скорее, мы выносили форму во двор и втыкали ее в снег, потом осторожно вытаскивали свечку. Васе очень понравилась моя выдумка, потому что свечи выходили очень правильные.
43 
