Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
120 
Он двинулся в обход избы и почти сразу же споткнулся о какую-то спрятанную под снегом железяку, с трудом сохранив равновесие и расшибив голень.
Шаря руками вокруг себя в поисках опоры, он схватился за что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшимся покатым дюралевым бортом стоявшего на деревянных колодках обтекаемого глиссера. "Однако, – подумал Абзац. – Оказывается, не все технические гении в этой стране заняты завариванием ржавых глушителей и переборкой отслуживших свое дизельных движков с помощью молотка и зубила.
Кое-кто, как выясняется, еще и глиссеры строит…
А это что такое? Похоже на помесь экскаватора с электрофеном…"
Он добрался до бетонной стены какого-то бункера и двинулся вдоль нее, для надежности ведя рукой по шероховатой поверхности со следами дощатой опалубки. Все, что его окружало, пока что напоминало декорации к какой-то фантастической антиутопии – голый бетон, брошенные посреди заснеженного двора непонятные механизмы, бурьян, безлюдье…
Словно в ответ на его мысли, где-то визгливо залаяла собака. Ей ответила другая, потом третья, четвертая… Истеричный разноголосый хор звучал минуты три, после чего концерт оборвался так же внезапно, как и начался. Господи, подумал коренной горожанин Шкабров. Как же они здесь живут-то?
Он обогнул угол бункера, налетел на какие-то сложенные у стены железяки – оказалось, что это были чудовищные лопасти, частично объяснявшие наличие на подворье огромной по любым меркам вышки, – и вскоре уперся в высоченные железные ворота, в которых после недолгих поисков обнаружилась небольшая калитка.
Абзац немного помедлил, озираясь по сторонам.
Вокруг было темно и тихо, как на обратной стороне Луны. Он знал, что тишина и безлюдье отнюдь не гарантируют ночному гостю личной безопасности, но выбора у него, похоже, не было. Шкабров потянул за приваренную к калитке стылую металлическую скобу и, убедившись в том, что дверь заперта, постучал в нее кулаком.
Он не знал, почему стал стучаться именно сюда.
Просто это была первая на этом странном подворье дверь, которая оказалась запертой. Все остальные строения стояли нараспашку и, насколько мог понять Абзац, пустовали. Если здесь был кто-то живой, то он мог скрываться только за этими воротами…
Внутри ангара лязгнул засов – судя по звуку, весьма внушительный. Калитка скрипнула и отворилась, на заснеженную землю упал косой прямоугольник слабого электрического света.
Хотя Абзац и был готов к любым неожиданностям, он невольно вздрогнул, увидев человека, который открыл ему дверь. В облике аборигена не было ничего особенного. Просто Абзац слишком свыкся с подсказанным воображением образом заспанного мужичонки в валенках на босу ногу.
В слабо освещенном дверном проеме стоял рослый гражданин, одетый в черные джинсы, укороченную кожанку на меху и мохнатую зимнюю шапку.
Его не обезображенное печатью интеллекта лицо было гладко выбрито, в уголке рта дымилась дорогая сигарета. Пахло от гражданина хорошим одеколоном и – совсем чуть-чуть – водочкой. Правую руку он подозрительно держал за отворотом куртки, словно собираясь почесать под мышкой. Абзацу была хорошо знакома эта разновидность зуда, и он мысленно поздравил себя с очередными неприятностями. В тускло освещенном пространстве за спиной этого субъекта Шкабров разглядел отсвечивающую хромированными деталями корму джипа.
Абориген, похоже, ждал гостей и был удивлен, увидев перед собой незнакомое лицо. Он сделал незаконченное движение свободной рукой, словно намереваясь захлопнуть калитку перед носом у Абзаца, но все-таки сдержался и выжидательно уставился на пришельца.
Абзац быстро прикинул в уме, кем мог быть этот тип. Его возраст, одежда и выражение лица мало соответствовали представлениям Шкаброва о технически одаренных отшельниках. А уж другом и, тем более, старым другом пятидесятилетнего Коровина данный гражданин не мог оказаться ни при каких обстоятельствах. Плюс рука за пазухой. Плюс новенький джип…
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Абзац, мысленно махнув рукой на то обстоятельство, что дело шло уже к утру. – Извините, что поздно…
Машина, знаете, сломалась, а тут такая тундра…
А где Шубин?
– Кто? – лаконично и не очень приветливо переспросил охранник. Конечно же, это был именно охранник.
– Шубин, – терпеливо повторил Абзац. – Михаил Ульянович. Хозяин этой берлоги.
120 
