очень нудно 
5 
Он обязался бодренько и молодцевато подойти к парапету канала, причем по возможности ближе к одному из помеченных шлюзов. Это было сложно в оживленном месте, где-нибудь рядом со все еще шатко-валко функционирующей панамериканской автострадой. Там легче затеряться в толпе, но там же и местные полицейские силы, а также патрули морских пехотинцев США проявляли повышенную бдительность. Кого-нибудь, даже не особо рьяного, а просто любопытного, мог бы сильно заинтересовать его увесистый рюкзак. Если бы этот кто-то знал, насколько он действительно увесист! Фошку Джюрдже явно подобрали для акции не только за европейскую внешность, но еще за порядочную выносливость и изрядную силу. Уже после километра ношения рюкзака он чувствовал, что ноги превратились в плохо слушающиеся ходули, а трапециевидные и дельтовидные мышцы плеч вот-вот расползутся на волокна. При этом для возможных наблюдателей он должен был продолжать имитировать весельчака-туриста, любующегося чудной природой и окрестностями. В принципе, полицейских не мог насторожить катящийся с него пот. В Северном полушарии стояло лето, ну а здесь, на девятой широте, оно происходило всегда.
Естественно, и слишком безлюдная местность тоже не подходила. Военным патрулям скучно мигрировать с собаками в совершенном сенсорном голоде, они ищут впечатлений, и одинокий путник с большим увесистым рюкзаком представляет для них определенную ценность.
Кроме того, поскольку вокруг тропики и неленивые могут собрать до трех урожаев чего-нибудь съедобного за год, то окружающие земли особо не пустуют. И если в приближении к автострадам они заполняются лавками и рыночными лотками, то дальше, в захолустьях, цветастые огородные клочья подбираются чуть ли не вплотную к океанскому капилляру. Благо, в связи с использованием помещенного в высоте озера Гатун в качестве водохранилища вода для посевов недорога. Так вот, если идти напрямки через чужие посевы, местные крестьяне поднимут такой гвалт, что полицейской облавы просто-напросто не миновать. И значит, диапазон пригодных для акции точек очень и очень сильно сужается.
Ну а помимо пространственных, существовали еще и временные критерии. Ведь акцию требовалось приурочить к прохождению по каналу авианосца «Фенимор Купер». На счастье «братьев-освободителей», корабль перемещался днем – он жаждал обезопасить себя от столкновения со шлюзовыми воротами. Ночью подобраться к каналу стало бы вообще проблематично. Праздно шатающихся гораздо меньше, а морским пехотинцам, в напяленных компьютеризированных шлемах, окружающее пространство видится как на ладони.
Задача Фошки Джюрдже была оставить свой рюкзак как можно ближе к шлюзу, удалиться на двести метров и замкнуть вделанные в позолоченную цепочку контакты. Но когда он сумел подойти к каналу вплотную, то понял, что главная проблема будет в том, чтобы шатающиеся поблизости нищие не успели вскрыть его рюкзак, покуда он будет отходить на необходимую дистанцию. Ничего, на этот случай у него имелась целая пачка «новых» американских долларов мелкими купюрами. После освобождения плеч он собирался сыпануть их гроздью по всей округе. Это наверняка бы перенаправило природное качество любого нищего – любопытство – от рюкзака, но зато привлекло бы внимание полицейских. Но что оставалось делать? Кроме того, такая выходка наверняка бы сделала жертвами акции не только изначально мертвую бетонную стену океанского капилляра.
Откуда Фошка Джюрдже мог догадаться, что его цепочный детонатор является подделкой, а истинный контакт замкнут незнакомые ему люди в произвольно выбранный ими момент?
* * *
Об этом не распространялись, но методика подрыва зарядов на расстоянии была для «братьев-освободителей» отработанной тактикой. Те, кто в курсе дела, держали язык за зубами благодаря особой новодолларовой приплате, а еще потому, что оглашение деталей с неизбежностью повлияло бы на их дальнейшие прибыли. Мучили ли их какие-то позывы совести при исполнении акции? Или к две тысячи тридцатому такой рудимент, как совесть, окончательно стерся? Естественно, он сильно затупился у львиной доли обработанных СМИ разумных млекопитающих, но поскольку в своем изначальном естестве совесть есть усложненный вид сопереживания, то покуда Homo sapiens сохраняет свою биологическую природу, избавиться от нее бесповоротно не выходит. Однако тренировка нервных узлов и привычка мозга идти обходными путями делают свое дело. Остается только некоторая досада. Ведь вместе с врагами и статистами завсегда исчезает из поля зрения и свой «брат-освободитель», пусть и не самого высокого звания.
5 
