Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
18 
Так, он вновь на нее посмотрел, господи! И Полина невольно кивнула ему в ответ.
Господи, она что, совсем уж ума лишилась?! Как она только смела кивнуть ему? Теперь он сочтет ее существом легкомысленным!
Но Генрих тоже кивнул ей.
Полина тут же почувствовала, как кровь бросилась ей в голову. Как же она всегда сердилась на себя за эту дурную привычку краснеть! Ведь она выглядит просто жутко по-детски!
Полина судорожно отвернулась, с равнодушным видом принялась разглядывать три пары, танцующие под неумелую музыку домашнего камерного оркестра.
Господи, когда же он к ней подойти-то успел? Да еще и глаз с нее не сводит.
– Могу ли я пригласить вас на танец? – негромко спросил Генрих.
Полина кокетливо вскинула бровь и подала ему руку.
– С удовольствием! – совершенно искренне произнесла девушка.
Генрих оказался отменным танцором. Пары одна вслед за другой покидали площадку, уступая им место. А они кружились по залу, кружились, словно падающие листья на осеннем ветру…
Но когда Полина глянула на дядюшку, прекрасное сновидение мгновенно сменилось невеселой реальностью. Ох, пора бы ей перестать почитывать французские романы!
Два неизвестных сопровождали ее дядю. Один того же возраста, что и дядюшка, – и волосы тоже посеребрила седина. Вероятно, второй незнакомец был его сыном, такой противный. Рядом со статным стариком молодой казался жалким вопросительным знаком. Неужели дядюшка собрался познакомить ее с очередным пугалом огородным?
Нет, только не это! Очередной кандидат в женихи. Господи, и почему истории Генриха не могут обернуться правдой, и нет такого устройства, на коем она смогла бы отправить дядюшку прямиком на Луну? То, что он вообразил, что ей надобно искать мужа, начинало действовать девушке на нервы.
– Полина, дитя, позволь познакомить тебя с полковником фон Денвитцем и его сыном Карлом, – проскрипел милейший дядюшка.
Полина выдавила самую зверскую улыбку, когда сначала батюшка, а затем и сынок облобызали ей руку.
– Полковник и я служили вместе Фридриху Великому, – добавил дядюшка многозначительно.
Взгляд его был еще более красноречив: выйди же ты, наконец, замуж и нарожай целую галерею будущих героев и воинов!
Взгляды полковника говорили: послушайся дядюшку, он дело предлагает!
Это было ужасно! Господи, хоть бы Генрих всего этого не видел! Если увидел, то уж точно всерьез ее не воспримет!
– Мы тут с полковником много чего вспомнили, – проскрипел дядюшка, переводя взгляды с Полины на «чучело огородное». – Думаю, молодые люди простят нас, ежели мы в сторонку отойдем! Вы уж тут между собой сами поболтайте!
Полковник по-отечески кивнул ей и исчез в толпе гостей под ручку с ее дядюшкой.
Полина столь ядовито глянула на «пугало огородное», что тот даже вздрогнул от ужаса. А девушка оглядела сей вопросительный знак с ног до головы.
Черные волосы были сальными, как перья рождественского гуся. Сюртук засыпан белыми хлопьями перхоти. Карие глаза казались бы даже неплохи, но мужской твердости в них было не больше, чем в куске яблочного пирога.
Это чудо стояло перед ней и дрожало:
– Вы единственный сын полковника? – строго спросила Полина.
Губы Карла задрожали:
– В общем-то да, но я…
– Вы что же, на такой простой вопрос ответа не находите?
Карл испуганно замотал головой:
– Нет, но я…
– Что? Я не понимаю вас, сударь! Музыка играет слишком громко, а вы лепечите что-то столь испуганно! Вам есть что сказать?
– Нет! – громко выкрикнул Карл и сам вздрогнул от собственной смелости. – Я…
– Не-ет? – ехидно протянула Полина. – Значит, вам даже не хочется поговорить со мной?
Карл дрожал, как тоненькая осинка на ветру. Губы тщетно пытались сложиться в улыбку, а в глазах плескался просто отчаянный страх.
– Ну же, расскажите мне что-нибудь о себе! – Полина была безжалостна. – Чем вы занимаетесь, сударь? Вы – тоже военный, как и ваш папенька?
Карл кивнул головой, как китайский болванчик.
– Я… я бы хотел… стать художником, – булькнуло у него что-то в горле.
– И вы что же, жениться на мне собрались? – насмешливо спросила Полина.
В мгновенье ока Карл побледнел смертельно. Только зубы отчаянно щелкнули, как у щелкунчика деревянного.
– Жениться на мне задумали? – повторила Полина безжалостно.
Все лицо Карла задрожало меленько.
– Н… Нет! – пробормотал он, наконец.
18 
