Последние отзывы

  80  

Но все они теперь были уже жертвами не гипотетическими, а вполне реальными. Смерть их свершилась.

Все погибшие были мужчинами.

Как там ей сказали в фонде? Светлова припомнила эти слова:

"…Возможно, это создание генной инженерии.

Один из выращенных в лаборатории микроорганизмов, ранее не существовавших в природе… Вирус с заданными параметрами. Военные это направление работы считают важным. Избирательность бактериологического оружия. Чтобы попадали под влияние вируса только молодые мужчины в возрасте двадцати-тридцати лет…"

Возможно, при исследованиях в Октябрьском-27 задача была упрощена: своими жертвами вирус должен был выбирать только мужчин, неважно, какого возраста.

Александр Полоцухин, Геннадий Гец, Осип Николаев, младенец Женя Семенов…

Очевидно, Геннадий Гец внес в свой список Семенову, поскольку то самое «начальство», тайком от которого Тоня брала на работу коляску, разумеется, было все-таки «в курсе». При тех строгостях, которые существовали в подобных режимных конторах, иное вряд ли было возможно…

Начальство знало, но просто, возможно, закрывало глаза на то, что Семенова берет с собой на работу ребенка. Ведь найти уборщицу — это всегда проблема. Начальство, как и сама Тоня, надеялось на вечный русский «авось».

Потом, после посещения «женщины в белом», перепуганный Геннадий Гец, перебирая в уме возможных жертв вируса, включая и себя самого, вспомнил об этом ребенке. Вспомнил, что в детской коляске на особом объекте, пока Семенова мыла пол, мирно спал мальчик. Не девочка. Именно мальчик.

Итак, очевидно, что всеми пострадавшими от вируса были мужчины.

Почему же тогда Женщина в белом?

Почему не Мужчина в белом?

Как тогда объяснить, что Фокина женщина?

* * *

Соседка Алевтины Фокиной, любознательная, как многие другие жители этого города, из-за забора сообщила Светловой, что хозяйка дома обычно в это время гуляет в городском саду. "Идите и вы туда.

Это рядом. И найти легко… Потому что кто же еще средь бела дня, рабочего дня, там гуляет? Только такие, как она".

И Аня отправилась в городской сад, куда ее так любезно послали.

Женщина в белом…

Аня увидела ее силуэт в аллее сада. В разгар солнечного дня. В куртке с большим просторным капюшоном, почти целиком, если наклонить голову, закрывающим лицо.

Действительно, нелегко было понять — женщина ли это?

Как-то неприятно, неуютно становится на душе, когда не имеешь возможности увидеть — томительно долго! — лица человека. Человек упорно его прячет, не поворачивает головы. И возникает от этого ужасное предчувствие.

Аня, например, каждый раз, даже заранее зная развязку, вздрагивала, когда смотрела фильм про мистера Хайда. Она вспомнила тот напряженный момент финала, когда малютка Джекил, перестав играть, поворачивает наконец к зрителю свое ужасное лицо…

Что-то похожее Аня испытывала и теперь.

Наконец Светлова приблизилась к той, кого она искала так долго.

— Мне дала ваш адрес Тоня Семенова, — сказала ей в спину Светлова. — Я все знаю… Точнее, знаю почти все. Мне нужно с вами поговорить.

Фигура в капюшоне обернулась.

Аня постаралась не дрогнуть.

Но все-таки вздрогнула.

Хотя, в общем-то, ничего сверхъестественного она не увидела, если, конечно, не считать того, что вид человеческой болезни и мучений не может не вызвать сострадания даже у самых твердокаменных.

Это была очень сильная экзема.

Но теперь стало понятно, почему все, кого она посещала, были так перепуганы.

Аля Фокина предупредила о том, что вирус проснулся, и страшным доказательством тому было лицо, открывшееся из-под откинутого капюшона.

Однако самым удивительным было не это.

Теперь, когда Светлова наконец увидела эту «женщину», она, кажется, начинала понимать, в чем дело. Вот так разгадывалась загадка! Пострадать от вируса могли только мужчины или, изъясняясь современным языком, «лица мужского пола». Но тут… перед Светловой, несомненно, оказалось лицо мужчины! Скорее мужчины, чем женщины, тут же мысленно поправила она себя.

Вот почему видевшие Фокину затруднялись утверждать, что это была именно женщина!

— Удивлены?

Фокина опустила капюшон ниже — почти на глаза, Так она и продолжала говорить дальше — наклонив голову и глядя куда-то в землю.

— Знаете, в жизни еще не встретился никто, кто бы понял меня. Единственный, согласившийся с моей правотой и уверенностью в том, что я мужчина… Жестокий парадокс! Это был вирус! Ведь этот вирус, как вы уже, наверное, догадались, избирателен: его жертвами становятся только мужчины…

  80