Последние отзывы

  39  

— Что, плохо помнишь? Или я тебе не так интересен?

Ксения испугалась, что он замолчит. Или поймет, что на самом деле Женя ей ничего не рассказывала. Но Попов уже не мог остановиться:

— Да, в конце сентября. В Сочи, в гостинице. Если бы я еще был один! Но моя мама! Это же сама наивность! Она первая кинулась к Евгении: «Ах, Женечка, ах, как мы давно не виделись, ах, как у Володи все хорошо, какую замечательную работу он нашел!» Ну и так далее. Все выпалила. Я пытался ее остановить. Тем более что Женька начала задавать наводящие вопросы: «А в какой фирме, какую должность?» И под конец: «Да что вы говорите?» И так недобро на меня посмотрела… Я тебя только об одном прошу: не надо про это рассказывать следователю. И про отца, и про встречу в гостинице. Ну, был я ее приятелем когда-то. Но мы же расстались по-хорошему! И сколько лет после этого прошло! А деньги мне ее не нужны. Я просто не хочу, чтобы выплыла вся эта история. Знаешь ли, за фальшивые документы…

— А ведь ты мог ее убить, — задумчиво сказала Ксения.

И он снова испугался:

— Я?! Да ты что?! Я был на работе!

— Да ладно врать. Наверняка был обеденный перерыв.

— Но до стадиона же далеко! Полчаса, не меньше, да и то при полном отсутствии пробок. А в тот день…

— Что, пробки были? С обеда опоздал? — усмехнулась Ксения.

— Замолчи ты! Слышишь?! Не был я на стадионе!

— Не кричи. Мама услышит.

— Послушай, если ты будешь болтать…

— Что, и меня убьешь?

—Да вы все помешались, что ли?! Меня сегодня обвинили даже в том, что я имею сотовый телефон! Почему я, сотрудник крупной фирмы не могу его иметь, спрашивается?

И тут Ксения догадалась:

— Значит, звонок Жене перед матчем был с твоего телефона? И следователь это узнал? Чего ж проще, звонки-то все регистрируются!

— Я потерял этот телефон, — устало сказал Попов. — Или у меня его просто украли. Не я ей звонил, понятно? Не я.

— Ох ты, как удобно! Телефон потерял, на матче не был.

— Но пойми ты, я ведь прекрасно знаю, что любой звонок Женьке на сотовый тут же будет зафиксирован! Установить, откуда звонили, — раз плюнуть. Зачем же мне так подставляться?

— Да, может, ты просто хотел с ней отношения выяснить. А она тебя послала куда подальше. Ты разозлился и…

— Во всяком случае, следователь не счел убедительным эти доводы. Меня просто допросили, в частном порядке. — Попов снова перешел на сухой официальный язык. Ксения видела, что он постепенно замыкается, уходит в себя.

— Хорошо, я уйду, — сказала она.

Попов посмотрел на нее настороженно:

— Чего ты хочешь? Ведь ты не Женька, с тобой можно договориться. Так скажи только.

— Да ничего мне от тебя не надо!

— Наследством делиться не хочешь, да? Выясняешь потихоньку, от кого можно избавиться? Так я согласен — никаких претензий.

— Хорошо, — обреченно сказала Ксения. — Считай, что мы договорились.

Он тут же плеснул коньяку сразу в обе рюмки:

— Выпьем? За договор?

Ксения на свою посмотрела с опаской. От этого одержимого всего можно ожидать. Владимир Попов усмехнулся:

— Думаешь, отравлю? Не бойся, пей, Черри.

Она глотнула, закашлялась, почувствовав, как жидкость буквально распорола горло. Какая отрава!

— Ну все, хватит! — сказала Ксения. — Я пошла.

— Давай. — Попов по-прежнему смотрел на нее как-то странно. Ксении стало страшно. А вдруг это он Женьку ножом? Похоже. Решила найти убийцу самостоятельно. Нашла, ну и что дальше? Только бы выбраться поскорее!

Стараясь не поворачиваться к нему спиной, Ксения попятилась к двери. Попов шел за ней словно привязанный и зудел:

— Чего ты, ну чего?

— Володя, девушка уже уходит? — крикнула из другой комнаты мать.

Ксения вдруг обрадовалась, что они не одни в квартире. Не будет же он ее прямо здесь убивать?

— Мама, я сейчас ее провожу и приду, — сказал Попов.

— Нет! — вскрикнула Ксения.

— Как хочешь, — пожал плечами Владимир. — Только не говори потом, что я не джентльмен.

«Сволочь ты!» — подумала про себя Ксения, вылетая на лестничную площадку. То ли от страха, то ли от выпитого коньяка ноги у нее подгибались.

— Ох, не в свою я ввязалась игру! Глупая, очень глупая, девочка Черри! — бормотала Ксения, прислоняясь спиной к холодной стенке лифта.

Уже потом, на улице, ей в голову пришли две важные мысли. Первая о том, что Женька, наверное, чертовски разозлилась, когда этот парень ее бросил. Тогда, в двадцать лет, это должно было стать для нее, победительницы Евгении Князевой, настоящей трагедией. И причиной бросать всех остальных первой. Должно быть, она затаила на Попова зло и вполне могла захотеть с ним рассчитаться, испортив зануде карьеру. Это было в характере подруги: последнее слово всегда оставлять за собой.

  39