Последние отзывы

  125  

Становому достаточно было затаиться, лечь на дно, и он оказался бы в полной безопасности. Не имея стопроцентной убежденности в его виновности, Глеб был бы вынужден отступить. Но ему казалось, что он понял противника: преувеличенное мнение о собственной персоне должно было толкнуть Станового на необдуманные действия.

Короче говоря, Глеб третьи сутки жил в машине, поджидая Станового.

И он дождался. За десять минут до окончания рабочего дня на улице появилась неброская бежевая «пятерка» с забрызганными грязью номерами. Именно эти номера привлекли внимание Глеба. По правде говоря, он ждал, что Становой прибудет на более солидном автомобиле — скорее всего, на одном из украшенных эмблемами и мигалками «лендроверов» МЧС. Скучающий взгляд Сиверова равнодушно скользнул по грязным «жигулям», на мгновение задержавшись на забрызганных до полной нечитаемости номерах, и Глеб подумал, что сидящий за рулем человек либо большой неряха, либо имеет веские причины сохранять инкогнито. В это время «пятерка» замигала указателем правого поворота и ловко зарулила на свободное парковочное место, находившееся через две машины от «пежо» Ирины.

Глеб слегка насторожился, но стекла «пятерки» были так же темны и непрозрачны, как стекла его «Волги». За исключением этой детали, «пятерка» казалась безликой, начисто лишенной индивидуальных особенностей — обыкновенная отечественная тележка не первой молодости, всего лишь одна из бесконечного множества точно таких же ржавых самоходных жестянок. Именно этим она и привлекала к себе внимание; тому, кто, подобно Слепому, ждал неприятностей, такая начисто обезличенная машина бросалась в глаза, как накладная борода.

Поэтому Глеб внимательно проследил за тем, как парковалась бежевая «пятерка». Когда ее двигатель заглох, а из салона так никто и не вышел, он отметил про себя это обстоятельство: на месте Станового он сам поступил бы точно так же.

Сквозь затемненное боковое стекло «Волги» мир казался серо-коричневым, почти однотонным. Дождя в данный момент не было, но снаружи на окне все еще висели мелкие капли. Глеб вынул из пачки сигарету, провел ею под носом, втянув ноздрями дурманящий запах сухого табака, сунул сигарету в зубы и принялся нервно жевать фильтр. Мимоходом ему подумалось, что это проявление слабости, но он тут же мысленно махнул рукой: глаза у него слипались, и для того, чтобы сохранить бодрость тела и ясность ума, годились любые средства.

Дверь проектного бюро открылась, из нее выпорхнула молодая девица легкомысленной наружности и заторопилась в сторону метро. Глеб посмотрел на часы, засунул в пепельницу сигарету с изжеванным фильтром и сел ровнее: рабочий день закончился, и ему в ближайшее время предстояло так или иначе покинуть свой пост, следуя за Ириной, куда бы та ни направлялась. Он включил свою аппаратуру и услышал, как Ирина прощается с сотрудниками. Входная дверь продолжала открываться и закрываться, выпуская незнакомых ему людей, наконец, на крыльце появилась Ирина. Она остановилась и стала искать в сумочке ключи, косясь на низкое хмурое небо. Глеб заметил, что при ней нет зонтика, и усмехнулся: ну, конечно, опять забыла…

В это время передняя дверь бежевой «пятерки» открылась, и на мостовую выбрался водитель. На нем была потертая кожаная куртка, линялые джинсы, лицо скрывал низко надвинутый козырек бейсбольной шапочки, но Глеб сразу узнал Станового по росту и прямому развороту плеч. Максим Юрьевич в последний раз незаметно огляделся по сторонам и шагнул навстречу Ирине в тот самый момент, когда она, держа наготове ключ, спустилась с крыльца, направляясь к машине.

Глеб увеличил громкость приемного устройства и взялся за головку ключа зажигания. Сон с него как рукой сняло: события развивались по нарастающей, все должно было решиться на протяжении ближайших часов.

Он включил зажигание. Стрелки на приборной панели дрогнули и поползли вверх. Топливный бак был заполнен бензином более чем на три четверти, и это вселяло в Глеба осторожный оптимизм: он не думал, что Становой повезет Ирину в какие-то очень уж отдаленные места.

— Здравствуйте, — раздался из динамика искаженный уличным шумом голос Станового. — Вы меня помните? Я Становой, Максим Юрьевич, мы с вами познакомились в горах.

— Здравствуйте. — В голосе Ирины сквозило легкое удивление. — Да, я вас отлично помню. Трудно забыть человека, с которым познакомился при таких необычных обстоятельствах.

  125