Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
54 
– Так куда мне? – спросил Миша.
– Саша, куда? – беспомощно спросила тетя Марина.
– Домой! – хором ответили они с мамой.
Выходя из машины, Александр ожидал любого сюрприза. Приезд родственников из Москвы здесь целое событие, и зрителей хватает. Вон они облепили окошки старой пятиэтажки как мухи. Жужжат. Обсуждают. Больше всего он опасался, что из-за угла вылетит центнер разведенной Вальки Беловой и потащит его в кусты целоваться. Но обошлось. Они прошли в подъезд, сказав сидящим на лавочке общее:
– Здрасьте.
Здесь было гораздо теплее, чем в Москве, настоящее бабье лето. Час вечернего сериала еще не пробил, и народ по привычке коротал время за сплетнями. Но было так тихо, что он слышал, как на совет старейшин пикируют комары. Лавочка стояла в тени огромных деревьев, и насекомые пенсионеркам сильно досаждали. Но, пока москвичи шли к дверям, не раздалось ни одного шлепка.
– Они все тебя помнят, Сашенька, – сказала тетя Марина.
– И знают, что я миллионер?
Она отчего-то залилась краской и поспешно полезла в сумочку за ключами. На кафельный пол упал зонтик. На небе, как он заметил, не было ни облачка. Рядом с зонтиком плюхнулась пудреница.
– Ой, не разбилось! – радостно сказала тетя Марина, дуя на зеркальце. Тут на свет наконец появились ключи. Из Мишиного кармана.
– Входите, гости дорогие!
Уф. Церемония поднятия флага состоялась. Тумановы воссоединились с семьей.
Тетя Марина мигом накрыла на стол и водрузила рядом с хлебницей початую бутылку водки.
– Садитесь!
Сели.
– Миша, наливай!
– Нет-нет, Саше нельзя! – запротестовала мама и накрыла его рюмку рукой. – А Миша за рулем!
– Давай мы с тобой, сестренка, выпьем. По рюмочке, за встречу. Не будем же мы нарушать традицию?
– Не будем, – согласилась мама.
Они с Мишей молча проследили за тем, как родительницы соблюдают традицию, потом принялись за жареную картошку с домашним кетчупом, который, кстати, был не в пример магазинному гораздо вкуснее. На отдельной сковороде лежали огромные, с ладонь, включая вытянутые пальцы, котлеты, Саша еле-еле осилил половинку.
– Еще по одной, – предложила тетя Марина, судорожно схватившись за бутылку водки.
– Нет-нет! – замахала руками мама.
«Чего она так волнуется? – подумал он, глядя на тетку. – Прямо места себе не находит. Или она всегда такая?»
– Насчет денег, – порозовев, сказала мама. Неудобства, кажется, начались.
– Да что ты, Ира! Какие деньги! – закричала тетя Марина. Слишком уж громко закричала.
– Нет, нет! Возьми или я обижусь! Сколько я тебе должна за санаторий?
– Пустяки какие!
Мама, не слушая ее, пошла в прихожую за сумочкой и тут же вернулась, на ходу вынимая из нее кошелек.
– Ты что ж ее в прихожей оставила?! – закричала тетя Марина.
– Так дверь же заперта.
– Ничего не оставляй! Никаких вещей! Тем более такие деньги!
– Какие такие? – растерялась мама.
– Ну как же? Вы ж миллионеры! Сколько у вас с собой? – жадно спросила тетя Марина, окончательно раскрывшись.
– Но у Саши почти ничего нет.
– Как это нет? – мать с сыном переглянулись. – А наследство?
– Наследства нет, – он решил вмешаться. – Дядя Коля оказался кругом в долгах, и нам пришлось все продать и заплатить банкам.
– Ты шутишь? – нахмурился Миша. – А квартира? Я же был у него. Там такая квартирища! Огромная! Три футбольных поля! А дом на Рублевке?
– О доме ничего не знаю, – беспечно сказал Саша. – Возможно, его тоже продали. Дела вел мой друг, на него выписали генеральную доверенность.
– Ну ты лох! – возмутился Миша. – Все пр… л!
– Миша, он же был в коме! – кинулась на его защиту Ирина Витальевна.
– Сейчас-то не в коме, – ощерился двоюродный брат. – Слабак ты, Сашка.
– Хочешь сказать, если бы все это досталось тебе, ты бы знал что делать? – слегка разозлился Туманов.
– Конечно!
– Это ты лох. Начитался газет, телика насмотрелся. Что ты понимаешь в бизнесе?
– Чтоб разориться, понимать много не надо.
– Мальчики, не будем ссориться, – попыталась примирить их Ирина Витальевна.
– Значит, ничего не осталось, – тетя Марина всхлипнула и вдруг без сил опустилась на диван и уже не стесняясь залилась слезами.
Мама бросилась к ней, они обнялись и стали рыдать вместе, взахлеб. Тут только Саша обратил внимание на то, как здесь бедно. Чистенько, но бедно. Две комнаты, одна совсем крохотная, другая большая, зато проходная, кухня с носовой платок и с полплатка прихожая, на стене в «гостиной» старый ковер, купленный еще во времена советской власти по открытке, на полу истрепанный палас из той же «открыточной» серии. Главное украшение квартиры – стенка, сейчас таких уже не делают, можно запросто выдать за антиквариат. «Советское барокко». Или рококо. За стеклом расписанный розами парадный сервиз и хрустальные бокалы. Над телевизором книжные полки с классикой. Серия «Школьная библиотека». Из новых вещей только холодильник и пылесос. Но зато обои свежие, потолок оклеен вполне современными панелями с рисунком. Самой же дорогой вещью в квартире оказался компьютер, клавиатуру которого заботливо прикрыли накрахмаленной до скрипа салфеткой. «Тринадцатая зарплата», – мысленно прокомментировал Саша. Интересно, чья? Тети или брата? Скорее всего, общая.
54 
