Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
15 
– Что это?
– Доверенность.
– На кого?
– На меня, – Женькин взгляд наивен и честен.
– Разве я могу подписывать доверенность без нотариуса?
– Не может! Конечно, не может! – хором поют сотрудники в холле, а громче всех директор ресторана. У него, кстати, приятный баритон.
– Дамы и господа! По вашим многочисленным просьбам! Нотариусы! – Женька щелкает пальцами, и в дверях появляются двое в темных костюмах. – Все для тебя, мой господин!
Нотариусы на полусогнутых спешат к их столику. Ария на два голоса:
– Вы – наш лучший клиент!
– Подписывай, – улыбается Женька.
– На сколько лет доверенность? – деловито спрашивает Алекс, пытаясь выпутаться из раскинутой сети.
– На полгода. Пустяки!
– Но через полгода я…
– Ты всегда можешь ее отозвать.
– О´кей!
Он ставит под документом свою подпись, и Женька ловко подхватывает листок со словами:
– Господа, теперь все вопросы ко мне. Вы, – он смотрит на директора ресторана, и взгляд его меняется. Теперь он тигриный, хищный, точь-в-точь как у настоящего Женьки. – Пока остаетесь на своем рабочем месте.
– Благодарю вас, Евгений…
– Иванович. Работайте. И не забывайте, кому вы всем обязаны.
– Конечно, конечно!
– Вот ему, – Женька хлопает Алекса по плечу. – Он теперь наше все! Сла-авься, сла-авься, сла-авься, мудрый босс… А ну! Все! Хором!
– Сла-авься!!!
Туманов с удовольствием слушает гимн в свою честь. Черт возьми! Как, оказывается, приятно быть богатым!
– Ну, с формальностями покончено. Все свободны, – хлопает в ладоши Женька.
Директор ресторана, нотариусы и персонал исчезают, как по волшебству.
– Алина, – говорит Алекс, оставшись в пустом зале.
– Начнем с пустяка, – потирает руки Женька. – С меня. Ты не находишь, что жить вдвоем не совсем удобно?
– Вдвоем с тобой? Мы давно уже это не практиковали.
В их с Орловым жизни бывало всякое, студентами они снимали комнату, где года три жили вместе. И потом, когда прижало, сдавали его квартиру, а жили в Женькиной. Это было не слишком удобно из-за женщин, которых они ревновали друг к другу, но было ведь!
– Вот и не будем вспоминать прошлое, – вздыхает Женька, видимо, подумав о том же. – Я всегда к твоим услугам, в любое время дня и ночи. Но жить мне хотелось бы отдельно.
– Имеешь право.
– Не возражаешь, если я приобрету на свое имя квартиру?
– На свое… Как ты сказал?
– У меня теперь есть имя, – важно говорит джинн. – Евгений Иванович.
– Ты и фамилию его возьмешь?
– Разумеется! Орлов!
– А документы?
– Чепуха!
– Согласен. Документы не проблема, были бы деньги. А если объявится владелец? Настоящий Орлов?
– Боюсь, что нет.
– Он что… умер?
– Что-то вроде того.
– Ерунда! Я бы знал!
При мысли о Женькиной смерти ему делается грустно. Все ж таки они были друзьями. Вместе росли, играли в одном дворе, лепили куличи в одной песочнице, в детском саду сидели на соседних горшках, потом за одной партой в школе. Влюбились в одну девушку, когда время пришло, и оба ее бросили, когда опять-таки пришло время. Не говоря уже о десяти годах делового партнерства. Эх, да что там вспоминать! Никакой джинн Женьку не заменит!
– Ал, не стоит. – Ба! «Орлов» словно мысли его читает! – Он недостоин тебя. Я теперь твой друг. Твое надежное плечо. Доверь мне все свои тайны, – вкрадчиво говорит джинн. Пардон, Евгений Иванович.
– Но у меня нет тайн.
– Ошибаешься. Есть. Скажи мне, как ты покорил ее сердце?
– Кого? Али?
– Ну да. Ведь здесь есть какая-то тайна?
– А зачем тебе это? – подозрительно спрашивает он. – Я думал, ты все знаешь про женщин.
– Про женщин да, – морщится Женька. – Но она – ангел. Я даже и не представляю, как к ней подступиться.
– Стоп-стоп-стоп… Мы так не договаривались. Ты обещал, что если я соглашусь на сделку с тобой, Алина будет моя. Так вот: это мое второе желание! Я хочу, чтобы она меня полюбила!
– Да, но есть некоторые ограничения. Джинны никого не могут заставить влюбиться. Если бы я это мог, я бы не…
– Что не? Договаривай!
– Тебе придется самому влюбить ее в себя. Но у тебя будет все. Все, что ты захочешь. И что она захочет. В средствах мы не ограниченны. Можно начать с серенады. Завтра под ее окнами будет петь сам Лучано Паваротти.
– Он же давно покойник!
– Разве? Воскресим из мертвых! За такие-то деньги!
– А что потом?
– Потом… – короткий вздох. – Вилла на Лазурном берегу, куда ее доставит твой личный самолет. Яхта, которая увезет ее в открытое море. Вместе с тобой, разумеется. И там, на бирюзовой волне, в лучах заката вы вновь обретете счастье, дети мои. – Женька даже прослезился от избытка чувств.
15 
