Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
98 
Его примеру последовали остальные.
После тоста Сергей поставил свой стакан и, приложив ладонь к груди, проникновенно произнес:
— Прошу прощения у всей честной компании, но мне надо лететь.
Корин на правах старшего ответил:
— Давай лети, — на губах Василия Григорьевича появилась улыбка, — а то невеста заждалась.
— Толик, проводи Писаря, — распорядился Крытый.
— Не надо, Коля, спасибо, отдыхайте. Я доберусь. И не забудьте — через неделю жду.
* * *
Поздней ночью Писарь вставил ключ в замочную скважину своей московской квартиры…
Лунный свет, проникая сквозь не плотно задернутые шторы, падал на кровать. Сжавшись комочком, на самом краю спала Вика. Светлые волосы наполовину закрывали ее лицо.
Скинув с себя одежду, Сергей нырнул под одеяло, прижавшись к любимой, он нежно, боясь нарушить ее сон, чмокнул девушку в щеку.
Сморщившись, как будто отгоняла во сне назойливую муху, Вика попыталась перевернуться. Однако тяжесть лежащей на ее плече мужской руки помешала ей. Она медленно открыла глаза и увидела около себя Сергея. Затуманенное сознание прояснялось подобно тому, как морская волна накатывает на прибрежный песок.
— Сережа, — протянула девушка, сначала не веря своим глазам, а затем поняв, что это не видение, а реальность, она громко воскликнула:
— Сережка!
Сережка, милый!
Она принялась неистово покрывать поцелуями его лицо.
— Милый… Любимый… Вернулся… — она захлебывалась от переполнявшего ее восторга. — Как я тебя ждала, как скучала! Если бы ты только знал…
— Я тоже жутко соскучился, — Сергей пытался найти ее губы своими, — но больше мы не расстанемся никогда. Если только не произойдет что-нибудь непредвиденное, — «если… если… если… неужели это ужасное слово будет преследовать меня всю жизнь?» — пронеслось у него в голове.
— Ничего, ничего не может произойти, — проникновенно прошептала Вика, никогда, ничего, ведь мы так любим друг друга, так неужели мы не имеем права быть счастливыми? Имеем!
Глава 16
Вася Доктор, невольно взявший на себя роль свадебного распорядителя еще на сходке в Ялте, справедливо рассудил, что банкетную часть празднества лучше провести у него на даче, на Рублевском шоссе — и праздных зевак поменьше, да и само место потише.
После загса и венчания в церкви молодые приехали на дачу.
Столы, обстановка и общая атмосфера оправдали самые смелые ожидания: купленные за баснословные деньги халдеи из «Космоса» носились с проворством прямо-таки невероятным; оркестр исполнял все, что могли заказать гости — от «Мурки» до вальсов Штрауса, а тамада — им был, конечно же, сам хозяин сказал столько теплых и проникновенных слов, что, если бы сбылась хоть десятая их часть, молодые были бы самыми счастливыми людьми в мире.
Говорят — «с милым и в шалаше рай». Однако собравшиеся, умудренные жизненным опытом, так не считали, справедливо полагая, что Сергею и Вике, кроме «шалаша» на «Соколе», надо что-нибудь еще.
Крытый торжественно преподнес молодым икону — «Рождество Богородицы» Ветковской школы в драгоценном окладе.
— Да храни вас Бог, счастья вам, — сказал он и скромно отошел в сторону.
Вслед за ним Соловей громко хлопнул в ладоши, после чего ворота раскрылись, и во двор, сверкая лаком и хромом, вкатил новенький серый «фольксваген-гольф», точно подарочная коробка из «Счастья», перевязанный праздничной лентой.
— Ша, господа и дамы, — с чисто одесскими интонациями промолвил он, поигрывая ключами зажигания, — наследник славных традиций уважаемых налетчиков Сэмена и Бени Крика имеет сказать вам что-то очень важное. Все от последнего барыги с Привоза и до самого крутого вора с Молдаванки прекрасно помнят, что лучшим подарком для коллеги всегда был горячий породистый жеребец. Извини, Писарь, — Соловей театрально развел руками, лошадь, к сожалению, не нашел. Может быть, соблаговолишь принять от меня вот это? Тебе, Вика, кататься, а тебе. Писарь, слюни пузырями пускать. Засмеявшись, он небрежной походочкой подошел к жениху и, обняв его, вручил ключи Вике.
Тягун решил, что напоминание о Крыме молодым всегда будет кстати именно поэтому он ограничился простой дачей у моря, в Понизовке, неподалеку от Ялты.
По столам пронесся восхищенный шепоток — многие из братвы, знавшие жениха не столь хорошо, как авторитеты, только теперь поняли, что Писарь заслуживает уважения только за то, что его так ценят паханы.
98 
