Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
16 
– У меня в руках ампула, – кричал Кореец, – сейчас раздавлю.
Он понимал, что никто не успел заметить куда подевалась ампула, и блефовал, не вынимая руку из воды.
– Осторожнее с ним, – проговорил бритоголовый всматриваясь в коричневую воду.
– Если не отпустите сейчас же – раздавлю!
Раз, два…
– Держать его!
И тут на лице бритоголового появилась ухмылка, он разглядел в неспокойной из-за борьбы воде тоненькое горлышко ампулы, которая покачивалась, словно поплавок в полуметре от руки Корейца. Осторожно нагнувшись, он подхватил ее на ладонь и посмотрел на свет:
– Цела… Обыскать!
Через десять секунд на ровно спиленном пеньке уже лежали: пистолет, компакты, запаянные в пластик, и еще одна ампула.
– Все на месте, – бритоголовый пнул Корейца ногой в живот, никто из его подручных не присоединился к избиению, которое являлось прерогативой старшего. – Пошли…
– Ас ним что?
– Кончайте.
Двое мужчин подхватили Корейца за руки и бегом потащили к отдельно стоящей сосне, перед самым деревом они чуть разошлись, приподняли тело и с размаху бросили на ствол. Острый, неровно обломанный сук с хрустом вошел в грудь, и прорвав куртку, вылез из спины. Бритоголовый наклонился к вмиг побелевшему Корейцу.
– Жив еще, сволочь. Несчастливый ты, не по тебе легкая смерть. Снять его.
Корейца вновь схватили за руки и рывком сняли с дерева. Сухой сук хрустнул, отломился, на свежем сломе выступили красные прожилки, кровь текла по трещинкам в древесине. Бритоголовый ухватился за торчавший из спины обломок и несколько раз медленно повернул его в теле.
Кореец застонал, но жизнь все еще держалась в его натренированном теле. Его подволокли к воде и бросили головой в лужу, он попытался перевернуться на спину, но тут же нога бритоголового, обутая в тяжелый ботинок на рифленой подошве, вогнала в землю обломок сука, пригвоздив несчастного к дерну.
Кореец несколько раз поднимал голову, чтобы глотнуть воздуха, но каждый раз это давалось ему с большим трудом, наконец он дернулся, и по болотной луже разошлись кровавые пузыри.
За этим с явным удовольствием наблюдали бритоголовый и его люди.
– Кончился. Но на всякий случай, Витек, сделай контрольный выстрел.
Пуля вошла точно, раздробив шейные позвонки.
Уже садясь в машину бритоголовый удовлетворенно хлопнул ладонью по газетному свертку с деньгами:
– И овцы целы и волки сыты, – после чего спрятал ампулы и компакты в ящичек на приборной панели. – Назад поедем, теперь уже не гони.
* * *
Лифт опустил полковника ГРУ на первый этаж. Внизу, у входа в столовую, толпились мужчины. Тут же Бахрушин встретил своего знакомого полковника Станислава Брагина, который не так уж часто появлялся в управлении. Тот чуть не сбил Бахрушина с ног.
– Слушай, Станислав Станиславович, привет!
Куда это ты летишь, как гончий пес? – спокойно спросил Бахрушин.
– Да ну их всех к черту, Леонид Васильевич!
Вечно придумают проблему, вечно озадачат, не дадут спокойно до пенсии доработать.
– А что стряслось, Станислав?
– Ничего особенного, просто дергают, дергают, звонками заколебали уже.
– Какими звонками?
– Фигня какая-то..
– Какая фигня? Толком можешь объяснить?
В душе Бахрушин позлорадствовал, что не у него одного неприятности.
С полковником Брагиным Леонид Васильевич находился в приятельских отношениях, хотя по служебным делам они пересекались довольно редко. Это когда-то они работали вместе, но уже лет десять как их пути разошлись.
– Тут позвонили нашему шефу из совбеза, приезжают какие-то японцы. В общем, их надо принять и пустить на наш полигон.
– На наш полигон японцев? – криво усмехнулся Бахрушин. А на Курилы и на Южный Сахалин они их пускать не собираются?
– Да, представь себе.
– А что они там будут делать? – задал вопрос Бахрушин.
– Откуда мне знать что они там будут делать? Учить мы их будем. Представляешь, наши инструкторы должны им все показать, обучить, объяснить – А сколько японцев?
– Человек тридцать, вроде. Еще пока точно не известно, они еще не прилетели, должно быть на днях. Их же, представляешь, поселить где-то надо, кормить, ухаживать за ними.
– А при чем тут японцы? У нас же с ними даже договор о мире не подписан. Мы с ними, вроде бы в состоянии войны с 45-го года.
– Вот в том-то все и дело! – полковник Брагин извлек из нагрудного кармана белоснежный платок и принялся вытирать вспотевший лоб. – Бегаю в мыле, как загнанный пес.
16 
