Последние отзывы

  125  

Беглые заключенные были мрачны. Они понимали, что, возможно, это их последние часы на свободе, и что как только эти трое сдадут их властям, тут же прилетит вертолет и на них наденут наручники. И прощай свобода! Им повезет, если их не забьют до смерти прямо здесь и они смогут оказаться на тюремных нарах. Но, скорее всего, до этого им не дожить, Грош это понимал прекрасно. Ему все было ясно, как божий день.

Понимал это и Сема. Лишь Петруха, оглядываясь по сторонам, время от времени улыбался.

А еще он смотрел на девушку, которая то и дело начинала плакать. Почему она плачет, Петруха, конечно, не знал. Но ему стало ее жаль.

«Наверное, что-то у нее случилось. Наверное, она с этим парнем сбежала из дому. А может, беременна? Да мало ли какие проблемы бывают у девушек?»

Катер плыл, преодолевая течение. Комбат поглаживал приклад автомата. Река делала поворот.

И тут Гриша Бурлаков резко сбавил скорость.

Он увидел на скале вооруженных людей.

– Иваныч, смотри, – сказал он Комбату.

Тот взял бинокль, приложил к глазам.

– Эй, Гриша, погоди!

Он рассматривал в бинокль людей, стоящих на скале.

– Это не военные, – уверенно сказал Комбат, – странные какие-то люди. Глянь-ка, Роман, не ваши ли это преследователи?

Парень долго и неумело возился с биноклем.

Наконец произнес:

– Да, это они. Все, нам не выбраться, – прошептал он, отдавая бинокль Рублеву.

– Как это не выбраться? – улыбнулся Комбат. – Это ты брось, Роман. Нам надо беглых каторжников властям отдать, тебя в Москву отправить. А ты говоришь, не выбраться.

Люди, стоящие на скале, махали руками, показывая, чтобы катер остановился. У них тоже был бинокль, и они наверняка хорошо рассмотрели всех, кто был на катере.

Когда катер проплыл еще метров сто пятьдесят, Рублев увидел на берегу джип и вездеход.

Вооруженные люди в камуфляже упорно предлагали катеру остановиться и причалить к берегу.

– Что будем делать, Иваныч? – подвигая к себе автомат спросил Бурлаков.

– Только не надо, не надо! Не плывите! – вдруг закричала Марина. – Не плывите! Они нас убьют! Я вас прошу!

В голосе девушки было столько страха, что Комбат даже поежился.

– Неужели они такие кровожадные и безжалостные?

– Да! Да! Они мерзавцы, сволочи! Его убьют сразу! Я это точно знаю, – воскликнула Марина.

– Успокойся, родная, успокойся. Накройся бушлатом, не сбрасывай его, а то простынешь.

Не знаю, Гриша, что делать, – повернувшись к Бурлакову, сказал Комбат. – Но приставать к берегу, честно говоря, мне не хочется. Я насчитал девять человек.

– Да, многовато. И вооружены они до зубов.

Единственное, чего у них нет, так это пулемета.

Оружием они обвешались, как новогодние елки игрушками. Словно, не за парнем с девушкой гнались, а за группой диверсантов.

Андрей Подберезский лихо сдвинул шапку на затылок.

– Ну, что, Иваныч, наверное, опять воевать придется?

– С чего это ты взял, Андрюха?

– Да я уж тебя знаю, Иваныч.

– Нет, воевать мы не будем. Подальше к тому берегу держись, если можно, Гриша.

– Можно, командир, – сразу переходя на какой-то совсем иной язык, произнес Бурлаков. – Есть, к тому берегу! – и катер начал медленно забирать влево, прижимаясь к дальнему берегу.

А люди Учителя, увидев такой маневр, насторожились. Начальник охраны сразу же связался с Учителем:

– Что делать? – спросил он. – Беглецы на катере с какими-то тремя вооруженными людьми.

– Что делать? Брать! Брать живьем! Я же тебе сказал! Ты что, не понял?

Начальник охраны закончил разговор и приказал своему человеку:

– Дай-ка предупредительную очередь. Пусть плывут сюда и не думают убегать.

Комбат взглянул на беглых заключенных:

– Слушайте, мужики, я вам вот что скажу.

Сейчас, может быть, начнется сильная пальба, так что вы лучше ложитесь на дно и лежите смирно, старайтесь не высовываться. А то пуля – дура, не разбирает, кто перед ней. Может в голову попасть или в плечо. Так что, лежите тихо и не рыпайтесь, а мы попробуем договориться. Заглушика, Гриша, двигатель.

Бурлаков сбавил обороты. Двигатель тихо урчал, как урчит зверь, готовый к прыжку.

– Плывите к берегу, я вам приказываю!

Комбат пожал плечами. Чего он не любил, так это когда ему приказывают те, кто не имеет над ним власти.

– А кто вы такие, чтобы мне приказывать? – поднявшись во весь рост, крикнул Борис Рублев.

– Плывите сюда! Отдайте нам наших людей!

  125