очень нудно 
8 
Правда, последнее время, в противовес названию, что-то с ним не очень понятно и ясно. Ну что же, в те века – когда этому морю давали название, никто даже не предполагал, что там не только нет, но и никогда не водилось воды.
Ну а здесь, вблизи Евпатории, уподобляясь обезьяне, то есть помогая ногам ручками, получается спуститься по скале вниз и нырнуть в волну. Хотелось бы попробовать с аквалангом, но партия смотрит на это косо. У нее достает хлопот со спасательными миссиями на Луне, не хватало еще подряжаться на вылавливание тел покорителей Селены здесь!
И они купаются осторожно. Насколько это свойственно молодости, конечно.
Глава 8
Сменщик
– Мы не знаем, что наш «Ходок» выволок на поверхность. Честно говоря, не существует полной уверенности, что он эту самую штуку извлек вообще, – пояснял ситуацию заместитель руководителя инженерной группы луноходов, а также разработчик машины Олег Генрихович Ивановский. – Когда манипулятор ухватил груз, мы замерили усилие. Приблизительно десять килограммов. Но, по всей видимости, в нашей аппаратуре из-за воздействия Аномалии успели накопиться технологически опасные изменения. Десять кило для нашей «руки» вполне посильная ноша. Мы, естественно, управляли движением со всей возможной осторожностью, тащили эту Аномалию как хрустальную вазу. Однако внезапно (причины пока еще выясняются, однако вряд ли к этому имеет отношение усталость металла) наш манипулятор сломался.
– Вы уронили груз? – Келдыш спрашивал совершенно спокойно, как и подобает разговаривать президенту Академии наук СССР.
– Этого мы и не знаем, Мстислав Всеволодович. Разрешите, я поясню? – вмешался в разговор руководитель программы освоения Луны Бабакин. – Одновременно с исчезновением возможности манипулирования «рукой» был зафиксирован всплеск излучения по всем до того наблюдаемым частотам. Наши обзорные камеры выведены из строя – ослеплены. Так что нам просто нечем смотреть на происходящее. Кроме всего, «Ходок» практически перестал управляться. Единственное, что он еще делает, – это отвечает на некоторые запросы отсюда, из Центра дальней космической связи. Как вы знаете, сила этого таинственного всплеска была столь велика, что его даже зафиксировала Абаканская обсерватория. Ее аппаратура задействовалась нами с самого момента обнаружения Аномалии.
– Понятно, – кивнул Келдыш. Он повернулся к Ивановскому. – Олег Генрихович, а что бы вы предложили предпринять в данном случае?
– Мстислав Всеволодович, с неисправным «Ходоком» мы ничего не достигнем. Может быть, лет через десять, когда программа развития искусственного интеллекта наберет обороты, мы научимся чинить некоторые неисправности на расстоянии, за счет изменения управляющих программ, но сейчас… – заместитель руководителя инженерной группы тяжело вздохнул. – Но упустить столь странный объект, как Аномалия…
– Я бы предложил послать на помощь «Луноход-2», – снова вклинился в дискуссию Бабакин.
– Понимаю. В каком состоянии готовности он находится? – сразу среагировал академик Келдыш.
– Вообще-то он проходит очередные полевые испытания на «лунодроме» под Симферополем, мы ведь готовили его к засылке только в следующем году. Но что стоит доставить его на Байконур? Реально он вполне готов.
– А как насчет носителей?
Главный советский специалист по освоению Луны широко улыбнулся:
– Мстислав Всеволодович, наш космодром работает как часы. Если поднапрячься, то…
– Так, понял вас. Давайте, готовьте второй луноход. Однако языки держите на привязи – решение еще не окончательное. Я покуда уточню, что по этому поводу думают другие службы. Если они будут настроены так же бодро, то… – глава советской космической программы на мгновение замолк. – Попробую убедить высокое руководство.
Глава 9
Борозда
В ту, отстоящую во времени, но еще более далекую по духу эру гигантский комплекс космодрома Байконур действительно работал с синхронностью часового механизма и с безотказностью автомата Калашникова. Стартовые комплексы, разбросанные по пустыне-степи там и тут, позволяли производить как плановые, так и внеплановые запуски круглый год напролет. И это при том, что космодром располагался не на бережку теплого моря-океана во Флориде, а в центре Евразии. Зима здесь страшна: она крутит над обнаженной, просифоненной двадцатиградусным холодом землей белыми метелями, ссыпает весь запас снега возле понравившихся препятствий. Деревья здесь не водятся, а потому любое препятствие – искусственное. Стартовый комплекс – очень подходящая штуковина для задержки белой крупы с тысячи квадратных километров и возведения снежных баррикад трехэтажной плотности. И автоматические стыковки-расстыковки там, в заатмосферной чистоте, подпираются солдатской лопатой из фанеры здесь. Но что же, раз на стартовых столах полыхают отсветы ракетного пламени, значит, русские методы вполне приемлемы в технологическом сердце Казахстана.
8 
