ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

БЕЗНАДЕЖНАЯ ПАЦИЕНТКА

Рублев решил искать среди бывших сослуживцев генерала Аристова. С кем еще у Риты могли быть доверительные контакты? Кто-то из старых друзей как минимум был промежуточным звеном в схеме.

Подгоняя вагонку — доску к доске, вбивая гвозди один за другим, он думал. Наутро прямо из часовни связался с Удовиченко. Через сорок минут после звонка репортер появился на Ваганьковском.

— Ты просто обязан дать мне интервью. Называй цену. Все равно воскрешение из мертвых состоялась.

По моим сведениям генетическая экспертиза в МВД однозначно показала: в депутатском автомобиле взорвались только двое.

— У тебя есть там связи?

— Сколько угодно. Каждая информация по криминалу имеет свою цену. Основной источник — как ни крути — МВД. Но люди там осторожные — берут деньги только у хороших друзей.

— Ты не в курсе — они копали бывших сослуживцев Аристова по делу об убийстве его дочери?

— Насколько я знаю, следственная группа получила отповедь в ФСБ плюс заработала нагоняй от начальства.

Им ясно дали понять: копайте где-нибудь в другом месте, не портьте тут грядки.

— Черт. Мне только фамилии.

— Эти данные изъяты из дела, можешь поверить. Я сам собираюсь бабахнуть статью. Знаешь, что мне удалось выяснить? Никакая госпожа Аристова не получала в Америке вид на жительство.

— О чем ты?

— До сих пор считается, что по возвращении семьи из Америки жена бросила генерала и укатила обратно.

Она была моложе его на пятнадцать лет, погуливала постоянно. Он терпел — боялся развода из-за карьеры.

Все вроде бы убедительно… Только никакая госпожа Аристова не получала в Америке ни вида на жительство, ни гражданства. Это я достоверно знаю — заказывал информацию через своего бывшего одноклассника, который сейчас мелкий клерк госдепартамента. У них компьютеры не врут.

— Ну и что дальше?

— Вряд ли она прожила там десять лет на птичьих правах.

— Пожила в Америке, укатила в другое место.

— Все это не так просто без соответствующих документов. У меня возникло другое предположение: от нее избавились. Избавились те люди в КГБ, о ком она слишком много знала.

— От этого не легче. Нужны фамилии, понимаешь.

— Просто хочу показать тебе, насколько тут все запутано.

— Тут надо не распутывать — разрубать… Слушай, а ты уверен, что ее убрали? Тогда у КГБ были в ходу и другие методы.

— Помню: дурдом. Интересная мысль — надо будет проверить. Если она где-то там, то, конечно, под чужой фамилией. Попробую уточнить время, когда она якобы уехала… Так ты дашь мне интервью или нет?

— Я тебе уже подкинул идею.

— Ладно, еще поговорим.

Репортер вернулся на кладбище поздно вечером.

— Да, не очень тут у вас уютно. Мороз по коже.

— Узнал что-нибудь?

— Между прочим я успел провернуть колоссальную работу. Вероника Аристова «уехала в Америку» в декабре восемьдесят девятого. В декабре в Кащенко поступило шесть женщин. Из них по возрасту подходят только две. У обоих найдена тяжелая форма шизофрении.

Может ее в самом деле туда упекли… Боюсь только, что за этот срок ее состояние аккуратно подогнали под диагноз.

— Ты пытался просочиться внутрь? Попробуй предложить взятку главврачу.

— Только не надо меня учить, кому и что предлагать.

Зачем мне главврач — ему есть что терять. Во-первых, он может заложить. А если согласится, то за хорошие бабки. Ты гол как сокол, мне тоже аванса за статью никто не даст. Проще договориться с младшим персоналом.

  121