Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
100 
Добравшись до дома, Леонидов понял, с ним хотят общаться. Вопреки его собственному желанию: он хотел только одного – спать. И только спать.
– От тебя пахнет духами, – презрительно сказала мама. – Ты пошел по рукам.
– Да. У меня сегодня было три женщины. Блондинка, брюнетка и рыжая. От меня пахнет разными духами?
– Сейчас я разогрею щи.
– Спасибо. Одна из женщин меня накормила. Я ел… Ты не поверишь! Ел лазанью в пиццерии! Кстати, ее зовут Лана. Она может позвонить.
– Это и есть твоя любовь? Из лифта?
– Мама! В лифте нет любви.
– У такого, как ты, все может быть. Безответственный, безалаберный, без…
– Без жены и детей.
– Вот именно! Тебе уже за тридцать!
– Ну да, в моем возрасте Христа уже распяли.
– Типун тебе на язык, Лешка! – замахнулась полотенцем мама.
– Если позвонит Лана, буди меня в любое время суток.
– Так серьезно?
– Серьезнее не бывает, – сказал он.
Она была хорошей мамой. Если и пилила, то в меру. Если обещала разбудить, то…
Это случилось в двенадцать часов ночи. В полночь, когда карета превращается в тыкву, кучер в крысу, а Золушка… Золушка в красном платье едет с бала. И пусть себе едет. Ну почему она такая ответственная, мама? Почему? Ведь так хочется спать!
– Проснись! Лешка, проснись!
– Что? Где? Что случилось? – Он с трудом открыл глаза.
– Тебе звонят.
– Да сплю я! – Алексей закрылся подушкой.
– Звонит абсолютно пьяная женщина. Третий раз уже звонит. Кому ты дал наш телефон, оболтус? Я хотела уже в милицию сообщить, потом вспомнила, что милиция дома спит. У этой особы язык заплетается. Сказала, что ее зовут Ланой.
– Ланой?! – Он разом проснулся и побежал к телефону. – Алло! Лана?!
– Леонидов, ты… Понял, кто? У меня жетоны закончились давно! Хорошо, какой-то мужик сотовый дал. Ты спишь, что ли, животное? – Она пьяно рассмеялась. Смех в багровых тонах, потому что у него перед глазами круги поплыли.
– Какие еще жетоны? Ты где?
– В…е. Сижу в «Утке», пьяная в сиську. Мой урод отвалился. Кинул меня, представляешь? Я за руль не могу, у меня все перед глазами плывет. – Лана стала нецензурно ругаться.
– Какая еще «Утка»?
Заплетающимся языком она стала рассказывать, какой это за-ме-ча-тельный кабак, «Утка», и все знают, кроме него, тупицы, а под конец жалобно сказала:
– Леша, забери меня.
– С ума сошла? Езжай к Норе!
– У нее Пашка. Я туда не хочу.
– Дура!
– Забери. Я тебе за это расскажу, кого видела вечером, когда Лильку убили. Я его видела! В пиццерии не сказала из вредности, а теперь скажу. Я до-о-брая. На такси Ленка ее посадила, как же! Знаем мы это такси! Ходит и ходит к ней, вроде по делу. Известно, какие там дела! Я в коридор выглянула, чтобы проверить, он или не он. Вместе с Лилькой из дома вышли.
– Ты про кого говоришь, Лана?
– Приедешь, скажу.
– Может, хватит? Ты, девочка, заигралась!
– Леша… – Она пьяно всхлипнула.
– Сиди там, я сейчас приеду.
– Да? Слушай, а этот чего здесь делает?
– Кто?!
– Ну Ленкин хахаль. Е-мое, ты чего?! – В трубке раздались гудки.
Он уже все понял. Опоздал. Но там полно народа! Не станет же он душить девушку на глазах у свидетелей! Если она не дурочка, вцепится в какого-нибудь мужика и с места не тронется.
Через минуту он уже вылетел на улицу и стал ловить такси. К его удивлению, мужик, сидящий за рулем, сразу понял, куда надо товарищу. «Утка» и в самом деле была на слуху. Алексей ругал себя последними словами. Тупица! Не надо было ее отпускать! Не надо…
В кабаке была такая кутерьма, что Леонидов поначалу растерялся. Там вовсю резвилась полуголая разнузданная, пьяная толпа. Уже давно перевалило за полночь, и веселье было в разгаре. «Пир во время чумы», – машинально подумал капитан. Чума, то есть кризис, поджидает свои жертвы за окном, здесь же спиртное льется рекой, ревет музыка, плавают клубы сигаретного дыма. Какая-то девица в колготках и без юбки схватила Алексея за руку, смеясь, потянула за собой. Еле отбился.
Наконец у стойки бара он увидел бритого наголо мужика с сотовым телефоном в руке. Златая цепь была на дубе том. «Дуб» с пьяным упорством орал в трубу, пытаясь перекричать музыку:
– Братан! Е-мое… Пацаны! Тебя в качель… Миха, это ты? А это я.
Алексей подошел и потянул бритого за рукав:
– Простите. Здесь была девушка в красном. Брюнетка. Не вы ей давали телефон?
– Что? – тупо спросил бритый, и посмотрел на трубку, откуда раздавались звуки, похожие на мычание.
100 
