Последние отзывы

  116  

Я поехал к себе – у меня еще оставались недочитанные бумаги на хлебную тему. Специфика же состояла в том, что поручить это экспертам было нельзя. Дело в том, что наметились явные расхождения истории нашего мира и этого, причем в той области, куда я почти не вмешивался.

Итак, в нашем мире Россия голодала три года подряд – 1906, 1907, 1908. Максимум пришелся на седьмой год. Здесь же этого не было! И, как это ни странно, помогла в этом черногорская война. Обидевшиеся англичане различными методами резко сократили нам фрахт судов для хлебного экспорта, создавали нашим кораблям препоны в проливах, гадили по дипломатическим каналам… В результате хлебный экспорт упал в четыре с половиной раза. Чтобы не допустить обвала цен, правительство скупало часть хлеба для создания стратегических запасов – и, кажется, помогло… Более того, хотя седьмой год только начался, но эксперты, хотя и неуверенно, предрекали нормальный урожай.

А ведь действительно, подумал я, если после голодной зимы наступает не менее голодная весна, то часть крестьян ведь будут еле таскать ноги! А часть и вообще помрет. Вот вам и причина для грядущего неурожая…

Пока наши потери от сокращения хлебного экспорта перекрывались поступлениями от продаж лицензий и хайтека. Но только для государства, а не для частных лиц… Дело в том, что с хлеба государство имело только налоги, основные суммы оседали в карманах хлеботорговцев. А с техники большая часть шла, наоборот, государству…

В общем, по прочтении у меня сложилось впечатление, что признаков катастрофы в этом вопросе не просматривается.

С Крестьянским съездом все было нормально, зимой прошли выборы, и делегаты уже начали съезжаться в Питер.

Гоша слегка поумерил реформаторский пыл Столыпина, и теперь у нас реформа шла плавнее, чем в известной мне истории. Она началась не по всей России, а в избранных губерниях, там, где затевались большие стройки. Далее крестьянский съезд должен был обсудить получившиеся результаты, внести необходимые коррективы в курс и освятить продолжение реформы своим авторитетом. То есть этот съезд должен стать не цирком, как первый Собор, и не водевилем, как второй, а по возможности рабочим собранием. Ну, посмотрим, зевнул я. Ладно, пока перерыв в сельскохозяйственных вопросах, послезавтра ко мне приезжает Генри Форд.

Встречать его в порт я поехал лично, причем не на бронированной, а на обычной «Оке». Мне хотелось произвести впечатление высокой (по местным меркам) удельной мощностью машины – сорок пять лошадей на восемьсот килограмм веса, а также ее отличной (опять же по местным стандартам) управляемостью. И это удалось – по приезду в Гатчину Форд отказался отдыхать с дороги – мол, уже больше недели только этим и занимается – а попросился за руль. В результате вокруг дворца час происходили покатушки – на обычной «Оке», на бронированном лимузине, на армейском броневичке, на «Чайке», нормальный выпуск которых уже начался, потом на всех трех имеющихся в России разновидностях мотоциклов. Вообще-то их тут было больше, но свою «сибиэрку» я ему показывать не стал.

Как и следовало ожидать, Форд, хоть и восхитился отличными ездовыми качествами «Оки», наибольше внимание обратил все же на «Чайку» и самый маленький из мотоциклов. Это был скорее зародыш скутера, с вариатором, автоматическим сцеплением и рамой вроде как у дамского велосипеда – он отличался феноменальной простотой управления. Ручка газа, два тормоза – вот все, что должен был освоить водитель. За обедом я рассказывал об особенностях конструкции моих машин, а после него мы отправились на аэродром. Там Форду предстояло ознакомится с еще одной разновидностью автомобиля – воздушной.

Как я уже упоминал, наш «Тузик» был модернизирован путем замены двухтактного мотора на трехцилиндровую четырехтактную звезду и теперь занимал у нас примерно ту же нишу, что и По-2 в СССР – маленький универсальный самолетик на каждый день. В числе прочего имелась разновидность с закрытой кабиной, которую я и собирался показать.

Как выяснилось, моему гостю уже доводилось летать на самолете – американском аналоге нашего «Святогора». Ну что же, подумал я, тем разительнее будет контраст, и пригласил автомобильного гения Америки в кабину. Дождался, пока тот закроет дверь, качнул рычаг подсоса, нажал кнопку электростартера… Как офигел Форд, это надо было видеть.

Взлетев после короткого разбега, самолетик начал бодро набирать высоту. Я полетел на юг, там у меня был приготовлен небольшой сюрприз.

  116