Последние отзывы

  55  

— Лучше написать, господин Галкин, — прошептал Клещ.

— Я уже набрал.

Исправлять текст было выше его сил. Выдав предложение, Клещ выдохнул остатки воздуха и провел ладонью по голове.

— Чего-то не хватает, — прочитав то, что он набрал, промолвил Копоть. Добавим — «Жду ответа» и адрес.

Адрес набирать не пришлось, Копоть скопировал его из сайта.

— Он хоть поймет, что мы у него деньги требуем?

— Поймет обязательно, он теперь только об этом и думает.

— Вот же, черт, — ругнулся Клещ, — никогда не думал, что так трудно писать письма.

— В этой жизни все трудно делать, — заметил Толик. — Я набираю, ты диктуешь.

«Если вас интересует виденное мною на шоссе к Шереметьево, согласен за вознаграждение сообщить это вам», — выдав предложение, Клещ снова провел ладонью по голове, словно поощряя свою старательность.

— Херня какая-то! — прочитав то, что набрал, промолвил Копоть. — «…Жду ответа. Мой адрес…»

— Никуда он не денется. Давай! Посылай! С функциональными клавишами Копоть обходился куда проворнее, чем с буквенными. На экране взмахнула крыльями нарисованная летучая мышь, и сообщение ушло по телефонному проводу.

— Все правильно сделали?

— Кто ж его знает! Посмотрим. Водкой от тебя разит, — принюхался Копоть, так, словно ты только что стакан выпил.

— От хорошей водки такого с утра не бывает, только от дряни.

— Я тебя вчера пить не заставлял!

— Ты знаешь, — прислушался к собственным ощущениям Яшка Клещ, — полегчало. Лучший способ, когда нервничаешь и от мыслей голова разрывается, это немного выпить.

— Лучший способ избавиться от головной боли, — подколол Копоть, — голову отрезать.

— Если не навсегда, то можно.

* * *

Галкин-старший поступающую на его имя информацию не читал, на это имелись секретари, и в их обязанности входило сортировать корреспонденцию, распределять, что должен прочесть сам хозяин, а что могут решить помощники. До недавнего времени критерием служили две вещи: сумма контракта, фигурировавшего в деловом предложении, и статус корреспондента. Лично Борис Аркадьевич занимался всем, что было свыше четверти миллиона долларов и теми, кто занимал положение не ниже депутата Государственной Думы.

Теперь же приоритеты поменялись, хотя точных указаний на этот счет Галкин не отдавал. Но сотрудники, имеющие доступ к его телу, четко чувствовали перемены в настроении хозяина. Как и милицейский генерал, они понимали: все, что имеет отношение к недавнему происшествию, заслуживает внимания.

— Борис Аркадьевич, тут интересное сообщение поступило, — связался с Галкиным по телефону его секретарь.

— Перебрось-ка его мне! — Борис Аркадьевич подсел к компьютеру, который никогда не выключал. Он прочел безграмотно составленное письмо, изобилующее ошибками. Сперва Борис Аркадьевич заподозрил, что кто-то просто хочет его пошантажировать, выдавая желаемое за действительное, но профессиональный шантажист писал бы грамотнее. Здесь же стиль выдавал с головой безыскусного любителя, случайно выступившего в роли шантажиста.

Галкин продолжал держать у уха трубку радиотелефона.

— Откуда послано сообщение? На экране моментально появились адрес и номер телефона. От себя секретарь добавил:

— Это в частном секторе. Номер принадлежит некоему Анатолию Копотю. Если вы хотите, могу узнать о нем поподробнее.

— Нет, не стоит, спасибо, — бросил Борис Аркадьевич и, не прощаясь, прервал разговор. Он всегда так делал, давая понять собеседнику, что излишнее рвение — дурной тон.

Галкин размышлял недолго. Имелось всего два свидетеля, если не считать находившейся в коме проститутки, которые видели происшествие.

«Значит, это или Забродов, или Клещев. По стилю поведения — выход на меня через Интернет, это, скорее всего, Забродов. Но какой ему смысл шантажировать? Он уже дал показания милиции, и фамилии своей в этом послании не указал. Прячется и скрывается, наверное, Яков Клещев, потому как у самого рыльце в пушку. Что ж, наверное, этот парень решил немного подняться за счет моих денег».

Галкин всегда принимал решения быстро, за три секунды, как говорили его сотрудники и партнеры, и никогда их не отменял, даже если потом приходилось признавать, что они ошибочные. Большим пальцем он вдавил кнопки телефона. Номер считал прямо с монитора.

Копоть и Клещ вздрогнули, когда раздалась резкая трель телефона. Звонили в этот дом нечасто, Толик давал номер лишь хорошим знакомым.

  55