Глава 16

Странно устроена человеческая психика. Можно днями не выходить из квартиры то ли из-за лени, из-за болезни, нехватки денег, но ощущать себя при этом свободным человеком, даже не думать о том, что сутками напролет твое передвижение ограничено каменными стенами. Но стоит только понять, что из заточения ты не выберешься по собственной воле, тут же начинаются душевные терзания.

Аркадий Галкин, наконец, устал от скандалов с охраной. Ему уже не доставляло удовольствия мучить Антона и других охранников своими выходками. Счет получался не в его пользу, он тратил энергии больше, чем забирал у собственных тюремщиков, и достаточно быстро выдохся. Он понял, что напором, наглостью свободы ему не добиться. Единственный человек, который мог предоставить ему выход в мир, был его отец. Но, как говорится, Бог высоко, до него не докричишься.

— Хрен с вами! — нагло произнес Аркадий Галкин, когда в очередной раз охранник не пустил его даже на крыльцо.

Внутри дома царил сумрак, Антон распорядился опустить на окна металлические роллеты.

— Подонки! — вяло ругался Аркаша, бредя по коридору.

Передвигаться внутри дома ему не возбранялось. Зашел на кухню, распахнул холодильник. Деликатесов тут хватало, но душа Галкина-младшего жаждала чего-то большего. Просто есть для него было унизительно.

— Выпить что-нибудь есть? — обратился он к охраннику.

Тот, не желая вызывать бурю ненависти, спокойно ответил:

— Борис Аркадьевич распорядился все спиртное из дома убрать.

«Еще один удар!» — подумал Аркаша. Все его основные страсти — машины, деньги, женщины и спиртное — находились вне пределов досягаемости.

В гостиной Аркаша попытался включить телевизор, но сколько ни щелкал кнопками пульта, тот не оживал.

Наконец, он увидел, что силовой шнур нагло перерезан ножницами. Зачищать контакты, соединять их было ниже его достоинства.

«Сука! Все из-за этой суки!» — подумал он о Лиле.

— Трахалка ходячая! — выругался он, хотя вряд ли сумел бы объяснить, что обидного в этом определении, под которое можно подвести практически любую женщину и любого мужчину.

Этот дом Аркадию не был знаком, подолгу он в нем не жил. И спроси сейчас кто-нибудь Аркашу, сколько в нем комнат, он не сумел бы ответить даже после пятиминутного раздумья, как и не знал сейчас, сколько в доме охранников.

«Умом тронуться можно! — Галкин-младший как неприкаянный бродил из комнаты в комнату, с этажа на этаж, не зная, чем себя занять. — Впасть бы сейчас в зимнюю спячку, — мечтательно подумал он, — как медведь, и проснуться к самому освобождению», — и вновь в памяти всплыло ненавистное лицо Лили.

— Все из-за нее, — пробормотал он, — поперся встречать в Шереметьево. Жива была бы, на такси приехала. Как же, летел дурак, боялся опоздать. И вот теперь благодарность. Мало ей было моих денег! С папашкой трахалась, из него тянула, — Аркаша даже не вспомнил, что с Лилей его познакомил отец. — Сука, мало того, что за деньги трахалась, так и потом меня продала. Ничего, отец с сыном всегда общий язык найдут, а чужой человек чужим и останется, пусть даже временно она сумела надо мной взять верх.

Аркаша обнаружил второй телевизор в комнате, которую решил облюбовать в качестве спальни. Но и тут шнур был аккуратно перерезан.

  105