... 
54 
Он поправил стопку бумаг.
Но из-под нее все равно выглядывал приятного зеленого цвета краешек купюры.
Богул мимолетным движением передвинул папки на столе, и краешек купюры, выглядывавший из-под бумаг, исчез.
А Светлова уже вспомнила, где она видела женщину, торопливо покинувшую перед ней кабинет: в городском магазине “24 часа”. Точно!
Эта сцена соединилась, как кусочки мозаики, с усмешкой и словами Туровского… Аня как-то спросила Леонида Алексеевича, не донимает ли “Ночку” рэкет. “У нас все спокойно, — ответил он тогда. — А как это делается… Вам ли не знать?"
Неужели он имел в виду дружбу с лейтенантом?
Светлова все гадала, кто “крыша” Туровских. А ларчик-то открывается, оказывается, просто… Лозунг “Моя милиция меня бережет”, модифицировавшись, остался в силе.
Эта самая “крыша” все это время разъезжала с Анютой, можно сказать, под ручку. Наша милиция и есть наша “крыша”. Как говорится, зачем доверять бандитам то, что можно делать самим? Богул и есть “крыша” владельцев мотеля Туровских.
Так же, как и Осич… И Кудиновой! Стас получал с них деньги и был обязан в случае чего — защищать.
— Знаете что, Богул, я настаиваю… — с железными интонациями в голосе заявила Светлова, сделав вид, что не заметила манипуляций с купюрой. — Давайте прошерстим всю эту компанию исчезнувших. Всех родственников вызовем. Побеседуем обстоятельно.
— Только им и дел, что сюда ехать… Для некоторых из них это уже давнее дело — года три прошло…
Богул деланно зевнул и посмотрел в окошко.
— А для кого-то, возможно, и срока давности не существует. Помнят об исчезнувших и хотят найти виновников. Так что попробовать нам никто не запрещает. Я бы обратила главное внимание на причины, которые позвали в путь этих людей. Возможно, выяснится что-то любопытное. Вот как, например, в случае с Кривошеевой! Она ведь, как выяснилось, мечтала о ребенке. Там ведь среди пропавших еще, кажется, женщина есть?
— Разве?
— Ну вот.., видите! — Аня изучила список. — Айвазян.
— Разве это не мужчина?
— Представьте — женщина! Как вы могли это запамятовать?
— А при чем тут я? Я вообще этим делом не занимался! Это когда было-то!.. Сто лет назад.
— И не сто вовсе. А два года всего-навсего. Возможно, эта женщина тоже ехала к Осич? Если она тоже имела намерение незаконно получить ребенка и исчезла, то сомнений не остается. За всеми этими исчезновениями стоит Осич. — Чушь! — отрезал Богул.
И Светлова поняла: он врет.
Теперь клятва, которую она дала лейтенанту — не подходить и близко к Осич! — не имела никакого значения.
И Светлова устремилась в приют.
Сейчас она прижмет ее к стенке: отвечайте, Валентина Осич, Айвазян вы тоже обещали ребенка?
— Ничего похожего! — разочаровала Анну Валентина Осич с торжеством в голосе. — И вовсе эта женщина, Айвазян, ехала не ко мне. Я тут ни при чем.
Торжество было искренним.
— А кто тут “при чем”?
— Ну.., открою вам тайну. Она ехала к небезызвестной вам хозяйке нашего городского салона красоты.
— К Амалии? — изумленно воскликнула Аня.
— А что вас так удивляет? Амалия Кудинова у нас личность популярная. Из других городов к ней в салон приезжают. Шагает в ногу со временем — самые современные процедуры. Прогрессивная — так говорят — косметология!
— Насколько прогрессивная? — со стальной ноткой в голосе поинтересовалась Светлова.
— Ну…
— Не скрытничайте.
— Да я не знаю.., насколько… И вообще, имею ли я право об этом распространяться?
— Имеете, имеете! — успокоила собеседницу Светлова.
— Понимаете… — Осич еще молчала, но на ее лице уже появилось то затаенно-радостное выражение, с которым одни люди разоблачают других, выдавая их гнусноватые тайны. — Если бы вы взглянули на эту Айвазян, вы бы сразу поняли, к кому она ехала. Ну явно не ко мне! С такой физиономией у человека может быть только одна забота — как такую физиономию поправить! Тут уж не до приемных детей…
"Хорошо сказано: “если бы взглянули”! Когда точно известно, что взглянуть на эту Айвазян уже никак нельзя, поскольку исчезла она бесследно два года назад”, — подумала Светлова.
— А все-таки, что произошло? — поинтересовалась Аня.
— Ну, Амалечка наша несколько увлеклась личным обогащением. Знаете, обычная нынче вещь: так хотим денег, что забываем обо всем.
"Кто бы говорил…” — подумала, слушая Осич, Светлова.
54 
