Последние отзывы

  91  

— А насчет меня: вы разрешаете мне продолжать изыскания? — с надеждой произнес капитан.

Подполковник немного успокоился, и уже не пылал как жерло вулкана.

— Безусловно! Мы без меры потратили на них казенных средств, будет больно, если они пропадут впустую. Но хоть чем-то вы меня порадуете? — грустно спросил Бирон.

— Определенные успехи есть, — выступил я. — Удалось поразить мишень с расстояния в триста шагов. Если бы фузею не разорвало, испытали б и на большей дистанции.

— А почему солдата покалечило, можете объяснить?

Поскольку технический специалист из меня неважный, ответ пришлось держать Анисимову.

— У меня несколько предположений. Кажется, я перестарался с пороховым зарядом и отсыпал в патрон больше, чем стоило, — капитан вздохнул. — Может, калибр ружья попался неподходящий. Гадать долго. Буду работать над этим, чтобы впредь происшествий подобных не было.

— Вот именно, чтобы впредь ничего такого не случилось! — назидательно сказал Бирон. — Берегите подчиненных, господа. Думайте об их матерях, женах и детях. И еще раз повторяю — докладывайте мне ежедневно о здоровье раненого. Отпишите его родным.

Я вышел от Бирона озадаченным, вот тебе и «наплевательское отношение к простому солдату». Впрочем, в гвардии к нижним чинам традиционно относились не в пример лучше, чем в армейских полках, что в восемнадцатом веке, что в последующих.

Я, было, хотел поговорить с подполковником о докторе Куке, но потом решил: если англичанин поставит на ноги мушкетера, это станет лучшей рекомендацией в глазах Бирона. Будет день, будет и пища.

Сникший Анисимов звал в кабак: капитан сильно переживал недавнее событие и по старой русской привычке забирался залить горе вином. Я отказался, честно говоря, не хотелось, к тому же мне предстояло еще заскочить в редакцию газеты и передать новую порцию литературных трудов, заодно и забрать полагавшийся гонорар. О моих стяжаниях на ниве российской словесности знал только Карл, остальные сослуживцы пребывали в неведении. Я специально просил кузена не разглашать эту маленькую «военную» тайну. Не чтобы из чувства стыда, просто писательские занятия всю жизнь казались процессом интимным, посвящать в который следует как можно меньше друзей и знакомых. Почему-то так устроен человек, что скорее откроет душу человеку малознакомому, может даже впервые увиденному, вероятность встретить которого во второй раз практически равна нулю. Отсюда, кстати, и все эти разговоры «за жизнь» в поездах дальнего следования. Чем дальше лежит расстояние, тем сильнее развязывается язык.

Редактор газеты слыл существом эфемерным и трудноуловимым. Он почему-то всегда отсутствовал в кабинете и, кажется, пребывал в трех различных местах одновременно, однако ухитрялся испариться за секунду до того, как вы оказывались в этих координатах.

Наконец, кто-то надо мной сжалился и подсказал верный адрес. Я направил стопы к ближайшему питейному заведению, где за столом в полном одиночестве сидел, потягивая большую кружку пива, нужный мне господин.

— Ба, кого я вижу! Игорь Гусаров, наш, так сказать, лучший литератор, светило русской изящной словесности! — смешливо поприветствовал меня он. — Знали бы вы с каким трудом я сохраняю ваше инкогнито, особенно от прекрасных дам, всенепременно жаждущим познакомиться с современным Орфеем печатного слова.

— Неужели есть и такие? — удивился я.

— А как же. Ваш опус идет нарасхват, жаль, возможности не позволяют увеличить тираж, а то мы бы продавали тыщи две каждого выпуска. Искренне надеюсь, что вы пришли не с пустыми руками, иначе последний номер останется без долгожданного продолжения. Не поверите, даже я читаю, — признался редактор.

— Я действительно кое-что с собой прихватил, думаю, на месяц-два хватит, потом напишу еще.

— Знакомые дамы просят, чтобы вы побольше писали о любви, о томлении прекрасных сердец, запертых в клетку одиночества.

— Учту их пожелания.

— Обязательно учтите! Что за роман в коем нет высоких чувств! Лирика, лирика и еще раз лирика! Это так нравится нашим прелестницам. Я знаю, что одна молоденькая, не стесненная в средствах девица покупает мою газету по десять штук зараз и все ради того, чтобы прикоснуться к творчеству господина Гусарова.

— Лестно слышать, — не стал отпираться я. — А как они воспринимают всех этих эльфов, гномов, троллей? Может, им гораздо сподручней читать про леших, водяных, русалок?

  91