Последние отзывы

  120  

– Это близко к истине, и Гидравичюс, по-моему, это понял, потому и стал признаваться во всем с ходу.

Как вы думаете, он считает, что вы попробуете его перевербовать?

– Если его решили сдать, то перевербовывать не имеет смысла. Да и мразь он полная. Хотя… – генерал пожал плечами, – и мне приходится работать с подобными. С двойными агентами…

– А кто такой Браун? – Глеб закурил, выпустив геометрически точное кольцо дыма в потолок.

– Полковник ЦРУ. Занимается только серьезными делами. Раньше работал со странами Варшавского договора, а потом его переориентировали на Россию: промышленный и научный шпионаж.

– Где сейчас Браун?

– Мы его отслеживаем, в Праге его сейчас нет.

– Может, он здесь, в Москве?

– Маловероятно, но и такую возможность я не исключаю. Хотя его приезд – это большой риск.

– Большая игра – большой риск, – усмехнулся Сиверов.

– Я тебя сегодня не узнаю, – сказал Потапчук.

– У меня такое мерзкое чувство, Федор Филиппович, что хочется отойти в сторону. С одной стороны, понимаю, делаю нужное дело…

Генерал не дал ему договорить:

– Значит, делаешь все правильно, Глеб.

Потапчук взял трубку и стал отдавать распоряжения насчет нейтрализации Алекса. Генерал говорил по телефону негромко, спокойно, будто беседовал с другом, хотя на самом деле приказывал.

Сиверов, пройдя в комнату, вел себя так, будто находился там один.

Присев на край стола, он провел ладонью по бумагам, раздвигая их. В его пальцах оказалось расписание похорон академика Лебедева, составленное в президиуме Академии наук. Отвечал за это некто Мельников, чья подпись виднелась внизу. Сиверов сложил бумагу пополам и небрежно сунул во внутренний карман куртки.

Затем сел поудобнее и, взявшись за край стола, несколько раз качнулся.

– Сказать тебе больше нечего?

Гидравичюс машинально посмотрел на коробочку с пластырем, стоявшую на подоконнике, затем его взгляд остановился на рояльной струне, повисшей на спинке кресла. Металл блестел, словно его только-только протерли.

Из кухни с сосредоточенным и спокойным лицом вышел Потапчук. Такое лицо у человека бывает, когда все плохое уже случилось и он полностью контролирует ситуацию.

– Тебе надо уходить, через десять минут сюда приедут.

– Я понимаю.

– Ты без машины?

– Доберусь на такси.

На всякий случай Слепой еще постоял на улице у входа в небольшой ресторанчик. Он видел, как во двор въехали две машины, легковая и микроавтобус без окон – в таких обычно развозят по квартирам телевизоры, стиральные машины, малогабаритную мебель.

Сиверов устало расправил плечи, запрокинул голову, подставив лицо мелкому моросящему дождю, поправил ремень тяжелой спортивной сумки.

По улице медленно ехало такси с зажженным зеленым огоньком. Он подошел к бордюру и махнул рукой.

Машина остановилась. Сиверов потянул на себя дверь и забрался на переднее сиденье. В салоне пахло дезодорантом.

– Что-то погода портится, – сказал Глеб. – На Арбат отвезете?

Ему хотелось поехать домой, но он понимал: еще не время. Как минимум, следовало заехать на мансарду и оставить там сумку, спрятав ее в тайник, принять, в конце концов, душ, переодеться во все чистое.

"Часть победы – это не вся победа, – устало подумал Глеб, когда такси ехало по вечерним улицам. – Алекса они возьмут, это вне всякого сомнения. Лучше, хуже, но возьмут и нейтрализуют. Даже если ему и удастся уйти, он в это дело больше не полезет – Гидравичюс же у ФСБ.

Алекс не дурак, если почувствует опасность, то тут же скроется. Навряд ли рванет прямо в Литву, скорее всего, сделает крюк. Поедет через Чечню, Абхазию… Но не это главное. Меня настораживает сам масштаб, с которым идут дела. Во-первых, неизвестно, где полковник Браун, не поехал же он в разгар операции отдыхать, покинув Прагу? Наверняка существует еще один убийца, и если бы только один… Можно согласиться с мнением Потапчука, он считает, что у противника было мало времени спланировать уничтожение Кленова в деталях. Академик скончался так внезапно…"

Но даже Сиверов со своим сверхчутьем не мог предположить, что о похоронах академика Лебедева полковник Браун знал почти за неделю до его смерти, а поэтому имел преимущество во времени и мог предвидеть почти все детали и спланировать операцию четко.

Все-таки Лебедев, как-никак, не слесарь с завода имени Лихачева, а лауреат многочисленных премии, а таких людей в России хоронят по одному и тому же отработанному сценарию.

  120