День второй

– Эй! Проснись!

Над ней стояла Анна, свежая как утро, и трясла за плечо.

– Мы же голые! – ужаснулась Марина. – Могла бы постучаться!

Анна рассмеялась.

– А где?.. – Марина наконец увидела, что кровать рядом с ней пуста. – Что? Ничего не было?!

– Ты о чем?

– Я, кажется, уснула.

– Ах, ты об этом! Пьяная похотливая кошка отвратительна. Я слышала, как ты орала: хочу секса! Но на большее тебя не хватило. Макс сказал, чтобы я тебя не будила, – в голосе Романовой была откровенная насмешка. – Он пошел купаться. На море полный штиль, вода как парное молоко. А я подумала: ведь ты хотела начать новую жизнь. Каждое утро с пробежки. Я как раз иду в парк. Присоединишься?

Марина пошевелилась и застонала. Голова невыносимо болела.

– Ох, нет, – сказала она. – Не сегодня.

– Ну как хочешь. Я свой долг выполнила. На завтрак тебя будить?

– На за… – Марину слегка замутило. Но тут она вспомнила об ароматной, обжигающей чашке кофе. Как это было бы кстати! – Да, конечно.

– Мы за тобой зайдем. Попробуй принять душ и хотя бы выйди на балкон подышать воздухом. Тебе станет легче.

«Мы…» Марина потрогала гудящую голову. «Зачем я вчера выпила столько коктейлей? Но они же были такие вкусные…»

Да, вкусные. И в неограниченном количестве. Но ни Анна, ни Максим их не пили. Романова едва пригубила сухое вино, а муж ограничился кружкой пива. Теперь они набирают форму, один плавает, другая бегает, а она лежит в номере с дикой головной болью.

«Чем я лучше БУ?» – с тоской подумала Марина. И вспомнила вдруг, что вчера вечером она не видела подружек на террасе, самом популярном местечке у здешней публики. Правда, на территории отеля есть еще парочка баров. Один, кстати, на пляже.

– Ох, как же болит голова! – сказала она вслух, откидывая одеяло.

Анна уже ушла. Марина последовала ее совету и пошла в душ. Потом в белоснежном махровом халате вышла на балкон, подышать свежим воздухом. Солнце уже поднялось довольно высоко, но здесь, в тени огромных деревьев, было свежо и прохладно. Постепенно тень отсюда уходила, и в полдень балкон превращался в филиал ада, зато, когда на морское побережье опускалась ночь, он погружался в черную, как бархат, и такую же ласкающую темноту. Замечательно было сидеть здесь в полночь в плетеном кресле, смотреть на звезды, слушать море, угадывая его в темноте только по запаху и по звуку, и пить ко…

«Ох, нет! – она взялась руками за голову. – Я приеду отсюда еще более толстой и уставшей. К черту такой отдых! Завтра же пойду вместе с Анькой на пробежку! Железная она, что ли?» – завистливо подумала Марина.

Сверху ей хорошо была видна беговая дорожка. Сложный рельеф местности создавал спортсменам определенные трудности, и только очень выносливому человеку под силу было преодолеть все эти крутые подъемы и спуски, да еще бегом. Желающих оказалось немного, и, разумеется, среди них Итальянец!

Марина смотрела, как он несется вверх по склону, и удивлялась. Это же вечный двигатель! В нем нет ничего человеческого! Терминатор какой-то! Есть люди, одержимые спортом, но ведь и они когда-нибудь должны уставать! Здесь самое время расслабиться, отдаться покою и неге, так нет же! Он несется как бешеный по беговой дорожке, а вчера с таким же остервенением плавал!

«Вот ведь странность, – покачала головой Марина. – Странность? Или фобия, и очень занятная. Он просто не может находиться в состоянии покоя. Ему необходимо чем-то себя занять, причем ежеминутно. Но ведь у него итальянский паспорт, – с сомнением подумала она. – А Максим говорит, что он русский, и берется это доказать».

  21